Подписан заключительный акт совещания по безопасности и сотрудничеству в европе. Хельсинкские соглашения закончились в хельсинки Заключительный акт совещания безопасности европе

Магомедов Марад Шейхмагомедович,

выпускник юридического факультета Южного федерального университета (бывшего Ростовского государственного университета)

1 августа 2010 г. состоялась годовщина подписания Хельсинкского Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1.8.1975 г. (далее – Заключительный акт СБСЕ или Акт СБСЕ). На приуроченной к данной годовщине лекции в Хельсинском университете 20.4.2009 Президент РФ Д. А. Медведев предложил разработать новый договор о европейской безопасности, который он назвал «Хельсинки плюс»: «[с]огласованные в 1975 году принципы будут подтверждены и развиты, но с учетом прекращения идеологического противостояния и появление новых субъектов международного права».

Как известно, в Уставе ООН нашли свое закрепление семь принципов: добросовестное выполнение обязательств, суверенное равенство государств, невмешательство во внутренние дела, воздержание от угрозы силой и ее применения, разрешение международных споров мирным путем, равноправие и самоопределение народов, международное сотрудничество. Нетрудно заметить, что последние два принципа включены не в ст. 2 («Принципы»), а в ст. 1 («Цели»).

Названные принципы отражали обязательства, предусмотренные для самой ООН, и обязательства, принятые участвующими в ней государствами. Однако в результате дальнейшей имплементации основные принципы стали признаваться в качестве фундаментальных начал всего международного права. Такое признание нашло свое закрепление в принятой 24.10.1970 г. Генеральной Ассамблеей ООН Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (далее – Декларации 1970 г.). Международный суд ООН в Деле о военной и полувоенной деятельности в Никарагуа (1986 г.) охарактеризовал положения данной Декларации как обычно-правовые.

Специфика основных принципов международного права заключается также в том, что они, подпадая под действие ст. 103 Устава ООН (о преимущественной силе обязательств по Уставу ООН перед обязательствами по какому-либо другому международному договору), одновременно отличаются от множества иных положений Устава ООН качеством императивной нормы общего международного права (нормы jus cogens ).

Заключительный акт СБСЕ включил в свой текст Декларацию принципов, которыми «государства-участники будут руководствоваться во взаимных отношениях». В российской международно-правовой доктрине указывается, что данная Декларация к существовавшим ранее семи основным принципам международного права добавила еще три: принцип территориальной целостности государств; принцип нерушимости государственных границ; принцип уважения прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений. В данной связи невольно возникает вопрос о том, обладают ли всеми только что перечисленными характеристиками принципы Заключительного акта СБСЕ (учитывая их обновленное нормативное содержание).

Практическая значимость уяснения юридического значения принципов Заключительного акта СБСЕ обусловлена также тем, что в процессе международного общения высшие должностные лица государств, географически расположенных в Европе или связанных с ней непосредственно, в своих заявлениях относительно подтверждения существования какого-либо факта или права часто ссылаются на закрепленные в Заключительном акте СБСЕ принципы. Соответственно, юридическая оценка подобных политических заявлений наталкивается, как минимум, на следующие проблемы: (1) каков количественный состав основных принципов международного права; и (2) каково нормативно-правовое содержание каждого из основных принципов, поскольку данный вопрос затрагивает проблему изменений положениями Заключительного акта СБСЕ норм, определенных в Декларации 1970 г. В данной связи более общий вопрос заключается в том, охватываются ли принципы Заключительного акта СБСЕ императивным принципом pacta sunt servanda , а, в итоге, влечет ли несоблюдение или ненадлежащее соблюдение какого-нибудь принципа из Акта СБСЕ ответственность государств по международному праву.

Важность дать ответы на только что обозначенные вопросы диктуется и тем, что именно анализ предыдущего опыта строительства системы межгосударственного общения может быть положен в основу решения насущной проблемы о приведении существующей нормативной надстройки, выраженной, прежде всего, в принципах Заключительного акта СБСЕ, в соответствие с потребностями международных отношений, сложившихся в конце первого десятилетия XXI века в Европе. Д. А. Медведев отметил, что «одним из главных принципов нового договора о европейской безопасности должна быть норма о неделимости пространства безопасности независимо от существующих альянсов, необходимо включить в документ принципы контроля над вооружениями, меры по укреплению взаимного доверия и разумного сдерживания военного строительства. Кроме того, в рамках данного договора каждому подписавшемуся государству необходимо отказаться от размещения стратегических наступательных вооружений за пределами национальных территорий».

В связи с вышеуказанным нам хотелось бы изложить свое видение проблематики темы, обозначенной в названии настоящей статьи. Однако мы не ставим перед собой цель юридически оценить иные (кроме как о принципах) положения Заключительного акта СБСЕ.

Юридическое значение международно-правового документа определяется, прежде всего, возможностью ссылаться на него как на акт, содержащий обязательные нормы, неисполнение или ненадлежащее исполнение которых влечет ответственность по международному праву. Выдвинутая Президентом РФ инициатива об изменении конфигурации нормативного регулирования международных отношений в Европе указывает на заключение именно международного договора. В связи с этим в первую очередь необходимо определить, является ли Заключительный акт СБСЕ международным договором.

Профессор Г. И. Тункин отмечал, что согласование воль государств в процессе создания нормы международного права касается как (1) правила поведения, так и (2) признания его в качестве правовой нормы. При формировании норм международного права вначале происходит согласование воль государств относительно правила поведения. При создании договорных норм это происходит посредством переговоров, при обсуждении на международных конференциях, в международных организациях и завершается принятием текста как окончательного. На этом заканчивается согласование воль государств относительно содержания договорной нормы международного права, но не заканчивается процесс ее становления. Важно подчеркнуть, что согласование воль государств относительно содержания договорной нормы еще не делает ее обязательной для государств.

Не любое соглашение между государствами является международным договором; данный вывод был специально отмечен Комиссией международного права ООН. Таким образом, необходимо исследовать воли государств-участников Заключительного акта СБСЕ относительно признания за его положениями качества норм договорного международного права.

Как известно, Хельсинский процесс по своей природе носил политический характер, а большинство принимаемых в его рамках решений являлись лишь результатом достижения политических компромиссов, что представлялось более гибким инструментом, позволяющим находить приемлемые формулировки и оформлять согласованные позиции в условиях существовавшего на тот момент уровня отношений между государствами в Европе. Основной задачей Заключительного акта СБСЕ виделось то, что при помощи данного акта будут окончательно урегулированы все спорные вопросы между европейскими государствами, оставшиеся после Второй мировой войны, и, тем самым, будет подтверждена незыблемость европейского мира.

Таким образом, можно сделать вывод, что невозможно говорить о явно выраженной воле участвующих в Хельсинском процессе государств относительно признания за принципами Заключительного акта СБСЕ характера норм договорного международного права.

Можно также утверждать, что государства-участники Хельсинского процесса вполне сознательно стремились не придавать Заключительному акту СБСЕ качество международного договора. Так, специально было указано, что Акт СБСЕ не подлежит регистрации в соответствии ст. 102 Устава ООН. Правовым следствием такого решения явилось отсутствие права у государств-участников Заключительного акта СБСЕ ссылаться на него как на международный договор в каком-либо из органов ООН. Однако стоит отметить, что регистрация международно-правового акта в соответствии со ст. 102 Устава ООН не считается конституирующим признаком данного акта как международного договора. Поэтому решение государств-участников о нерегистрации Заключительного акта СБСЕ косвенно указывает на отсутствие у него качества международного договора.

Аргумент в пользу непризнания за Заключительным актом СБСЕ качества международного договора видится в отсутствии положений, определяющих порядок присоединения к Акту СБСЕ, порядок выхода из состава участвующих государств, механизм национально-правовой имплементации. В подтверждение данного тезиса укажем на высказывание представителя Госдепартамента США: «[п]олитические обязательства не регулируются международным правом, и правила, относящиеся к их соблюдению, изменению или отказу от них, отсутствуют».

Профессор А. Я. Капустин в учебнике, приуроченном к 50летию Российской ассоциации международного права, охарактеризовал существующие в доктрине позиции относительно юридического значения Заключительного акта СБСЕ: «[н]екоторые предлагали рассматривать его (Заключительный акт СБСЕ – М. М. ) в качестве международного соглашения, но, одновременно, не признавая в нем международного договора по смыслу Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Подобный подход позволял отрицать юридический характер обязательств, вытекающих из него, признавая за ними лишь моральное или политическое значение. Близкую позицию занимали сторонники признания за Хельсинским актом значения акта «мягкого» права. Противоположную позицию занимали некоторые юристы, которые предлагали рассматривать Заключительный акт СБСЕ … в качестве договор[а] sui generis . К ним примыкали те, кто, не отрицая политического характера обязательств, содержащихся в Заключительном акте, подчеркивали уникальный характер этого документа, который, по их мнению, оказал на европейское развитие влияние, во много раз превышающее значение большинства юридически обязательных договоров».

Следует отметить, что некоторые юристы, подчеркивая уникальный характер Заключительного акта СБСЕ, по сути, противопоставляют такие категории, как важность и эффективность какого-либо акта и качество обязательности по международному праву. В данной связи можно привести хрестоматийный пример, когда моральные или религиозные нормы оказываются более эффективными регуляторами общественных отношений, однако, общепризнано, что данный факт не придает им качество права. Как видится, в рамках позиции, указывающей на уникальность Заключительного акта СБСЕ, ее сторонникам следует определить, каково влияние такой уникальности на юридическое значение положений Акта СБСЕ.

В проекте Комментария Комиссии международного права ООН к Статьям об ответственности государств за международно-противоправные деяния содержится следующий тезис: «[р]екомендации, сделанные органами международной организации или “не имеющие обязательной силы” соглашения, такие как Заключительный акт Хельсинского совещания от 1 августа 1975 г., могут выражать обязательства или нормы, которые не имеют целью быть юридически обязательными в качестве таковых». Нарушение таких обязательств или норм не порождает международно-правовую ответственность.

Таким образом, можно утверждать, что на примере Заключительного акта СБСЕ мы имеем дело лишь с согласованием воль относительно правила поведения. Поскольку нет согласования воль государств относительно признания правила поведения в качестве правовой нормы, то Акт СБСЕ нельзя считать международным договором. Однако в данной связи не следует, впадая в крайность, приуменьшать или недооценивать элемент согласования воль относительно правила поведения, позволяющий говорить о том, что принципы Заключительного акта СБСЕ могут приобрести статус обычно-правовых норм.

В российской юридической литературе отмечается, что «… принципы (территориальной целостности государств; нерушимости государственных границ и уважения прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений (три принципа) – М. М. ), закрепленные, казалось бы, только для регионального (европейского) применения, тем не менее, с полным основанием могут считаться и считаются основными принципами международного права. Они нашли свое нормативно-правовое признание и закрепление в тысячах международных договоров универсального и регионального характера и в международной практике государств всех континентов». К сожалению, содержание данного утверждения не раскрывается, поэтому нам остается лишь предложить свое видение механизма, в рамках которого объясняется приписывание трем принципам статуса основных принципов международного права.

Прежде всего, следует присоединиться к позиции проф. Ю. М. Колосова, который точно подметит, что принципы Заключительного акта СБСЕ не названы основными принципами международного права.

Руководствуясь тезисом о том, что в международном праве нет ничего очевидного, но все должно быть подтверждено, следует указать, что ссылка на «тысячи» международных договоров универсального и регионального характера означает лишь, что закрепленные в таких документах принципы обязательны только как договорно-правовые для участвующих государств и с тем нормативно-правовым содержанием, как оно определено в тексте соответствующего договора. Применительно к региональным и двусторонним договорам следует сказать, что, если не установлено специально иное, они не обязывают участвующие государства применять данные принципы к государствам иных регионов.

Вероятно, в анализируемом на данном этапе утверждении о принадлежности трех принципов Заключительного акта СБСЕ к числу основных принципов международного права имеется в виду, что они в силу «признании[я] и закреплении[я] в тысячах международных договоров универсального и регионального характера и в международной практике государств всех континентов» приобрели такой статус и стали обязательными по международному праву как универсальные обычаи.

Прежде всего, отметим, что в the Asylum case (Colombia/Peru, 20.11.1950) Международный Суд ООН указал, что ссылающаяся на обычай сторона «должна подтвердить, что он установлен таким образом, что стал обязательным для другой стороны» (§ 276).

В ст. 38(1)(b) Статута Международного Суда ООН от 26.6.1945 г. международно-правовой обычай определяется как «всеобщая практика, признанная в качестве правовой нормы». В решении по Делу о континентальном шельфе (Libyan Arab Jamahiriya v. Malta, 3.6.1985) Международный Суд ООН заявил: «аксиомой является то, что элементы обычая в международном праве нужно искать, прежде всего, в практике и opinio juris государств» (§ 27). По сути, данное утверждение Суда согласуется с концепцией проф. Г. И. Тункина о согласовании воль.

Предположим, что сами принципы Заключительного акта СБСЕ и нормы международных договоров, в которых нашли отражение данные принципы, могут составлять практику, свидетельствующую о согласовании воль относительно правила поведения. Возможно даже, что данная практика отвечает требованиям почти полного единообразия, широты и репрезентативности, как такие требования были определены Международным Судом ООН (например, в the North Sea Continental Shelf cases, 20.2.1969. § 74).

Однако вызывает серьезные сомнения способность данной практики пройти тест на соблюдение требования достаточной правовой убежденности (opinio juris ) государств в том, что такие принципы и их нормативное содержание имеют обычно-правовой характер. В данной связи следует обозначить два похода к оценке opinio juris , выработанных Международным Судом ООН: (1) в некоторых делах (например, the Delimitation of the Maritime Boundary in the Gulf of Maine Area, Canada/United States of America. 1984. § 91-93) данный Суд делал вывод о наличии opinio juris на базе имеющейся государственной практики или предыдущих судебных решений; (2) более «строгий» подход, заключающийся в необходимости поиска большего числа доказательствopinio juris (например, the Nicaragua case, 1986. § 14). В настоящей статье мы будем придерживаться второго подхода, что позволит избежать основного недостатка первого, методика которого в современных условиях может быть признана ненадлежащей для доказывания соответствующего факта.

Не в пользу opinio juris о признании за принципами Заключительного акта СБСЕ характера обычно-правовых норм свидетельствует все то, что было сказано нами ранее в связи с попыткой выявления у Акта СБСЕ качества международного договора. К этому также необходимо добавить следующее.

При оценке opinio juris следует обратить особое внимание на то, что в настоящее время членами Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) являются 56 государств, т.е. за 35 лет, истекших с момента подписания Заключительного акта СБСЕ, количество членов организации увеличилось на 21. Это произошло за счет присоединения Албании и Андорры, распада Чехословакии. Позднее, начиная с 1992 г., 18 новых членов появилось в результате распада СССР и СФРЮ.

Взгляд на то, что принципы Заключительного акта СБСЕ распространяются на данные государства точно таким же образом, как на первоначальных участников Акта, представляется поверхностным. В действительности анализ самих положений Акта СБСЕ говорит о несколько ином. Так, его участники установили, что они «рассматривают как нерушимые все границы друг друга, как и границы всех государств в Европе». Толкование данного положения ставит под сомнение то, что первоначальные участники «рассматривают как нерушимые» границы вновь образовавшихся в Европе государств. Аналогичным образом ставится под сомнение факт того, что новые участники «рассматривают как нерушимые» свои (т.е. новые) границы. Ссылка на то, что первоначальные и новые государства никогда в соответствующей форме не оспаривали нерушимость границ вновь образовавшихся государств не может использоваться как прямое доказательство, поскольку данный вариант поведения мог быть вызван не только правовой убежденностью в существующей обязанности, но также и фактом осознания существования права (на притязание), которое просто не было реализовано (по самым различным причинам).

Представляется, что в международном праве не существует норм о правопреемстве в отношении акта рекомендательного характера, что также вызывает определенные трудности в выявлении opinio juris вновь образовавшихся государств.

Большинство принципов Заключительного акта СБСЕ содержат ссылки на их применимость только в отношениях между государствами-участниками. Таким образом, даже положения самого Акта СБСЕ не обязывают (хотя бы даже и морально) государства придерживаться заданного варианта поведения в отношении неучаствующих государств (или неевропейских государств в случае с принципом нерушимости государственных границ). Соответственно, из только что сказанного невозможно вывести правовую убежденность в универсальности данных принципов.

Вызывает сомнения то, что можно вывестиopinio juris некоторых государств из факта их присоединения к СБСЕ/ОБСЕ. По сути, даже если признать, что присоединение влечет принятие обязательств, то сам их характер позволяет говорить о принятии новыми участниками лишь политических обязательств.

Доказывание обычно-правового статуса принципов Заключительного акта СБСЕ может осуществляться по двум направлениям: через признание принадлежности данных принципов к универсальным или к региональным обычаям. Как видится, сложно признать за тремя принципами Заключительного акта СБСЕ статус универсальных обычно-правовых норм.

По объективным причинам требования к формированию регионального обычая не такие высокие, поэтому, вероятно, целесообразно рассматривать три принципа как утвердившиеся в рамках Европы региональные обычаи. Однако даже если идти по такому пути, нельзя не учитывать приведенные выше доводы об отсутствии точно установленного opinio juris . Кроме того, в теории и на практике существование региональных и локальных обычаев ставится под сомнение. Хотя в некоторых своих решениях (например, the Right of Passage over Indian Territory case, Portugal v. India, 26.11.1957. § 39-43) Международный Суд ООН ссылался на такие обычаи, представляется, что в рассматриваемых делах Суд, по сути, применял положения об одностороннем акте как источнике обязательств или доктрину эстоппель.

При раскрытии темы настоящей работы нельзя не затронуть возможную позицию Российской Федерации о природе обязательств, вытекающих из принципов Заключительного акта СБСЕ. Так, как видится, ничто не препятствует России считать их обязательными по международному праву. Однако в данной связи необходимо рассмотреть вероятные правовые последствия такой позиции.

Можно утверждать, что заявление РФ относительно юридического значения принципов Заключительного акта СБСЕ – это односторонний акт. Хотя в ст. 38 Статута Международного Суда ООН не указывается на односторонние акты субъектов международного права, сама практика государств показывает, что такие акты могут быть источником обязательств по международному праву. Данный тезис находит свое подтверждение и в судебной практике. Так, Международный Суд ООН в the Nuclear Tests case (New Zealand v. France, 20.12.1974) указал на то, что «заявление [сделать что-либо] … влечет принятие обязательства (по международному праву – М. М. ) следовать данному варианту поведения» (§ 267-271).

Не отрицая, что такой односторонний акт является показателем opinio juris Российской Федерации в пользу становления обычно-правовой нормы, необходимо констатировать, что до образования нормы такого характера Российская Федерация не сможет ссылаться на применимость по международному праву принципов Акта СБСЕ к своим отношениям с государствами, которые рассматривают данные принципы лишь как рекомендации. Напротив, такие государства могут указывать, что Российская Федерация в одностороннем порядке приняла на себя обязательства по Заключительному акту СБСЕ.

Как видится, в рамках данной ситуации необходимо учитывать следующий момент: если в принципах Заключительного акта СБСЕ содержатся нормы, которые отражают курс внешней политики Российской Федерации, нужно искать другие источники данных норм, которые являются обязательными для всех соответствующих государств; если не удается найти обязательные нормы, то следует добиваться их включения в новый международный договор.

В заключение хотим отметить, что ничто в настоящей статье не должно считаться нацеленным на преуменьшение значения принципов Заключительного акта СБСЕ. Проделанное здесь исследование необходимо для надлежащего понимания юридического значения данных принципов, а также для уяснения и учета на будущее при разработке «Хельсинки плюс» определенных недостатков совершения Акта СБСЕ.

Как мы установили, принципы Заключительного акта СБСЕ не могут самодостаточно считаться ни договорными, ни обычно-правовыми нормами. Однако в целом значение принципов Заключительного акта СБСЕ можно выразить в следующем:

их появление указало на то, что государства на определенном историческом этапе оказались способными сотрудничать друг с другом в целях обеспечения мира и безопасности в Европе;

данные принципы обозначили новый подход государств к решению вопросов безопасности в Европе;

хоть стоит признать отсутствие качества обязательности данных принципов по международному праву, нельзя не отметить, что они не просто рекомендуют определенное правило поведения, они признают правомерность соответствующих действий или бездействий, которые могли бы считаться неправомерными в ситуации отсутствия данных принципов;

данные принципы обозначили черты общего курса дельнейшего поступательного движения межгосударственного общения по вопросам безопасности и сотрудничеству в Европе. Следует отметить, что данное общение происходило и сейчас происходит с участием четырех постоянных членов Совета Безопасности ООН, что неизбежно повышает роль такого процесса;

положения Заключительного акта СБСЕ могут входить в процесс образования международно-правового обычая, составляя часть государственной практики и/или opinio juris , другую часть должны образовывать обязательные по международному праву акты;

весь опыт имплементации Заключительного акта СБСЕ может быть учтен при заключении нового договора «Хельсинки плюс».

Хотя многие представители российской международно-правовой доктрины подчеркивают политический характер принципов Заключительного акта СБСЕ, все же российская наука придерживается позиции о существовании десяти основных принципов международного права. Нам представляется, что такая позиция вполне пригодна в учебных целях, однако не может считаться безупречной при доказывании соответствующего факта в рамках юридического процесса. Однако мы не исключаем возможности учета позиции российских ученых-международников согласно ст. 38(1)(d) Статута Международного Суда ООН о том, что могут быть применены «… доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм».

International Acts Not Constituting Agreements // American Journal of International Law. 1994. No. 1. P. 518.

Капустин А. Я. Европейское право // Международное право / отв. ред. В. И. Кузнецов , Б. Р. Тузмухамедов , 2-е изд. – М., 2007. С. 914.

Иваненко В. С. , Кузнецов В. И. Принципы международного права // Международное право / отв. ред. В. И. Кузнецов , Б. Р. Тузмухамедов , 2-е изд. – М., 2007. С. 193.

См.: Колосов Ю. М. Принципы международного права // Международное право / отв. ред.Ю. М. Колосов , Э. С. Кривчикова . – 2-е изд. – М., 2005. С. 64.

На минувшей неделе парламентская делегация России в полном составе отказалась ехать в столицу Финляндии. Потому, что главу Госдумы России Сергея Нарышкина наряду с еще шестью парламентариями внесли в санкционные списки. На этом основании финские власти отказали им в возможности принять участие в сессии Парламентской ассамблеи ОБСЕ в Хельсинки, хотя мероприятия ОБСЕ под визовые санкции не подпадают

Думаю, что не будет преувеличением сказать, что подобная ситуация стала символом политических изменений в мире. Хельсинкский мир, созданный на основе соглашений между СССР и США в столице Финляндии, фактически перестал существовать.

Круг замкнулся.

Наступает новая политическая эпоха.

А нам есть смысл вспомнить и сравнить.

Что такое Хельсинкские соглашения?

Многие из нас, особенно из молодого поколения уже не помнят то время, когда наша страна была не просто полностью суверенной державой, а РАВНОЙ по всем параметрам страной по сравнению с США. И мир был поделен на две сферы влияния: наша и их. Была и третья часть мира – та, которая не присоединилась к двум первым. Она так и называлась – движение неприсоединения.

В этих условиях СССР вместе со своими союзниками по Варшавскому договору выступил с инициативой договориться о правилах игры. Снять напряженность, снизить, а лучше остановить гонку вооружений, ведущую планету к самоуничтожению.

Итогом стало «Хельсинкское совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе». В нем приняло участие 33 государства – все европейские страны, кроме Албании, а также США и Канада. Понятное дело, что главными были Москва и Вашингтон. А нейтральная Финляндия, предоставила площадку, которая утсроила всех. Отношения этйо страны были одинаково хорошими с обоими политическими европейскими блоками.

Не вдаваясь в долгие подробности, хочется заметить, что переговоры шли в несколько этапов почти два года. Наконец, 30 июля - 1 авг. 1975 на встрече на высшем уровне в Хельсинки был принят Заключительный акт.

Вот этот документ и определил жизнь в Европе.

В нем было сформулировано 10 основополагающих принципов, которые должны определять правила и нормы взаимоотношений между государствами - участниками Совещания.

— суверенное равенство, уважение прав, присущих суверенитету;

— неприменение силы или угрозы силой;

— нерушимость границ;

— территориальная целостность государств;

— мирное урегулирование споров;

— невмешательство во внутренние дела;

— уважение прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений;

— равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой;

— сотрудничество между государствами;

— добросовестное выполнение обязательств по международному праву.

Когда был СССР, когда мы были сильны, Запад соблюдал это соглашение. Но только до тех пор, пока был тот, кто мог наказать за несоблюдение договоренностей.

На сегодняшний день, хельсинкский мир похоронен усилиями США и НАТО:

суверенитет государств не уважается, США считают себя вправе вмешиваться в дела любого государства, которое не может себя защитить. В том числе и в Европе – судьба Югославии тому страшный пример;
Неприменение силы, как принцип европейской политики ушло в прошлое – развал Югославии был осуществлен с применением иностранной вооруженной силы;
Нерушимость границ, как принцип, о котором нам постоянно напоминают либералы и США, был нарушен во время уничтожения СССР, Югославии, Чехословакии и появления таких «государств», как Косово;
Территориальная целостность государств была нарушена вовсе не в 2014 году – этот принцип похоронили в Косово, разрывая на части Югославию, границы которой были воссозданы в 1945 году;
Мирное урегулирование споров – этот принцип в исполнении НАТО и США звучит сегодня издевкой;
Невмешательство во внутренние дела – США только и делает, что в них вмешивается, пытаясь учить и наставлять всех, как им жить, кого выбирать руководителем, а теперь ещё пытаются выставлять смертный грех в виде новой человеческой нормы;
Уважение прав и свобод – осуществляя свою политику, НАТО и США нарушают основополагающее право человека – право на жизнь, всем отказывается в собственном решении своей внутренней жизни, следовании своим идеалам и традициям;
Равноправие народов – на фоне кризиса в Евросоюзе мы видим, насколько «равны» страны члены ЕС, право народов распоряжаться своей судьбой – на фоне поддержки госпереворота на Украине со стороны США, мы наблюдаем постоянное нарушение этого принципа со стороны Мирового Гегемона;
Сотрудничество между государствами – США уверены, что все страны обязаны покупать их долговые обязательства и выполнять все их политические требования, любая попытка вести суверенную политику Вашингтон пытается наказывать разными способами: от цветных революций до санкций и агрессии;
О добросовестном выполнении обязательств со стороны США и НАТО говорить невозможно – обман следует за обманом, а ложь за ложью, НАТО расширилось на Восток и поглотило даже часть бывшей территории СССР – это ещё и к вопросу о «нерушимости границ в Европе».

К сегодняшнему дню от Хельсинкского Соглашения не осталось ничего. Все разрушено Западом, который и далее хочет играть роль единственной силы.

Невозможность Делегации нашей страны полноценно участвовать в юбилее (40 лет) соглашения, подписанного в столице Финляндии, весьма характерно.

Сложно представить себе, чтобы в 1975 году кто-то мог внести членов Политбюро или Генсека КПСС в какие-то санкционные списки. Это нонсенс – когда руководителей стран, с которыми надо вести переговоры… не пускают на них.

И это символ. Нет больше Хельсинкского мира. Нет нерушимых границ в Европе.

Вообще ничего нет.

Кроме армии и флота России, которые и есть единственная гарантия нашего существования, как народа, как уникальной Русской цивилизации.

А «уроки Хельсинки» — уроки нам всем.

Нельзя верить Западу.

Обманет и нарушит договоренности при первой возможности.

А нам нельзя становиться слабыми – все договоры Запад соблюдает только до тех пор, пока вы сильны. Станете слабыми – никто соблюдать договоры уже не будет, сразу попытаются разорвать на части.

Вот такие мысли возникают после анализа произошедшего с нашей парламентской делегацией.

Не хотят говорить – не надо.

С нами уже как-то раз не хотели говорить под Москвой и Сталинградом.

Пришлось говорить в Тегеране, а потом в Потсдаме.

Мы подождем.

Хотя мы за мир. Хотя бы и основанный на Хельсинкском соглашении...

Процесс перестройки европейской системы международных отношений на принципах, призванных обеспечить мир, безопасность и сотрудничество. Начало ему было положено Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, завершающая стадия которого состоялась в Хельсинки в 1975 г. В Совещании приняли участие руководители 33 европейских государств, а также США и Канады.

1 августа 1975 г. в зале пленарных заседаний дворца «Финляндия» состоялась церемония подписания Заключительного акта.

Подписание Заключительного акта стало возможным в условиях наступившей разрядки международной напряженности. Он положил начало прекращению «холодной войны» и ликвидации ее последствий. Исторически акт связан с решениями держав антигитлеровской коалиции о послевоенном устройстве Европы, которые определенные силы пытались пересмотреть в свою пользу в годы «холодной войны». Советский Союз стал инициатором созыва Совещания и активным участником на всех его этапах.

Заключительный акт, подписанный в Хельсинки, открывается Декларацией принципов, на которые должна опираться общеевропейская система международных отношений: суверенного равенства, взаимного отказа от применения силы или угрозы силой, нерушимости границ, территориальной целостности государств, мирного урегулирования споров, невмешательства во внутренние дела, уважения прав человека и основных свобод, равноправия и права народов распоряжаться своей судьбой, сотрудничества между государствами, добросовестного выполнения обязательств по международному праву. Декларация явилась авторитетным подтверждением и развитием основных принципов международного права, закрепленных Уставом ООН (см. Организация Объединённых Наций).

Хельсинкский акт включает также Документ по мерам укрепления доверия и некоторым аспектам безопасности и разоружения, в котором содержатся положения о предварительном уведомлении о военных учениях и крупных передвижениях войск, об обмене военными наблюдателями, о других мерах доверия и о вопросах разоружения. Многие из этих мер беспрецедентны в международных отношениях.

Значительное внимание уделено сотрудничеству в области экономики, науки, техники и охраны окружающей среды. Установлены положения о развитии торговли, промышленного сотрудничества. Особое внимание к сотрудничеству в области новейших направлений науки и техники. Важное место занимают положения о сотрудничестве в гуманитарных областях: контакты между людьми, информация, культура, образование. В заключение намечены дальнейшие шаги после Совещания. Иначе говоря, с самого начала речь шла о непрерывном процессе, в ходе которого происходило бы упрочение общей безопасности и развитие всестороннего сотрудничества.

СССР проделал немалую работу по реализации акта в своей внутренней и внешней политике. В Конституцию СССР была включена статья 29, устанавливавшая, что основой отношений с другими государствами служат принципы, которые целиком совпадают с теми, что перечислены в акте. В гуманитарной сфере были приняты законы о гражданстве, о правовом положении иностранных граждан, правила пребывания иностранных граждан в СССР и транзитного проезда иностранных граждан через территорию СССР и др. Были заключены многочисленные соглашения об экономическом, научно-техническом и других видах сотрудничества с европейскими странами.

Хельсинкский акт не только знаменовал поворотный пункт в развитии международных отношений в Европе, но и дал остальному миру образец решения сложнейших проблем. Он оказал влияние на мировую систему международных отношений в целом. Однако открытые им возможности не были использованы в достаточной мере. Новое обострение международной напряженности стало на пути реализации положений акта. Свою долю ответственности за это несло и прежнее советское руководство. Крайне отрицательно сказался на Хельсинкском процессе ввод советских войск в Афганистан. В период застоя не были реализованы в СССР и многие положения гуманитарного характера.

И тем не менее, несмотря на обострение напряженности, Хельсинкский процесс не прекратился, а продолжал развиваться. Об этом свидетельствуют встречи и конференции в Белграде (1977-1978), Мадриде (1980-1983), Стокгольме (1984-1986), Вене (1986-1989). На Мадридской встрече было решено созвать Конференцию по мерам укрепления доверия, безопасности и разоружения в Европе. Ее первый этап состоялся в Стокгольме (1984-1986) и открылся в условиях резкого ухудшения международной обстановки. Положение изменилось коренным образом с началом преобразований в СССР, положивших начало и коренным изменениям в международных отношениях. Результаты сказались в принятом Стокгольмском документе, который явился огромным достижением в развитии Хельсинкского процесса. Документ обязал государства предварительно уведомлять об учениях, передвижениях войск свыше установленных параметров, обмениваться ежегодными планами военной деятельности, подлежащей уведомлению, приглашать наблюдателей и даже проводить иностранную инспекцию на местах. Особое значение имела договоренность, подтверждающая обязанность неприменения силы во всех ее видах, включая вооруженную.

На Венской встрече, ставшей новым этапом в развитии Хельсинкского процесса, большое внимание уделялось сотрудничеству в области экономики, науки и техники, окружающей среды и др.

Важным шагом в развитии Хельсинкского процесса стало Парижское совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе 1990 г. Оно было приурочено к моменту подписания Договора о сокращении обычных вооруженных сил в Европе. Договор предусматривал значительное снижение вооруженных сил участников НАТО и Организации Варшавского договора (ОВД), достижение таким путем равновесия на существенно пониженном уровне. В результате практически исключалась возможность внезапного нападения.

Была принята Совместная декларация 22 государств, представляющая собой многостороннее политическое обязательство о ненападении.

Центральный документ Совещания - Парижская хартия для новой Европы, под которой поставили свои подписи руководители 35 государств. Подписавшие Хартию взяли обязательство строить и укреплять демократию как единственную систему правления в своих странах; оказывать помощь друг другу с целью сделать демократические завоевания необратимыми.

Участники Совещания исходили из неделимости безопасности, полагая, что безопасность каждого из них связана с безопасностью остальных. Предусмотрено дальнейшее развитие сотрудничества в области экономики и охраны окружающей среды. Речь идет о более глубокой интеграции в международную экономическую и финансовую систему.

Особенно велико значение Парижского совещания для формирования организационной структуры Хельсинкского процесса, для его институционализации. Инициатором здесь выступил СССР. Установлен механизм регулярных совещаний и консультаций на уровне глав государств и правительств. Центральным форумом политических консультаций будет Совет Министров иностранных дел, которому придается в качестве вспомогательного органа Комитет экспертов. Для обслуживания этих органов в Праге создается Секретариат.

Особого внимания заслуживает учреждаемый в Вене Центр по предотвращению конфликтов, призванный контролировать военно-политическую обстановку в Европе. В Варшаве создается бюро по свободным выборам, в задачу которого входит содействовать обмену информацией о выборах. Предстоит создание парламентской ассамблеи СБСЕ (ныне ОБСЕ), состоящей из представителей парламентов всех стран-участниц.

Парижское совещание сыграло важную роль в определении общеевропейских ценностей и принципов, установило далеко идущие цели сотрудничества, вплоть до интеграции. Участники приняли на себя широкие обязательства по обеспечению безопасности. Были заложены организационные основы Хельсинкского процесса. Все это знаменует наступление нового этапа в развитии процесса, что отражает его жизненную силу и значение.

В октябре 1964 г. в СССР сменилось руководство. Единство социалистического лагеря было нарушено, отношения между Востоком и Западом были весьма натянутыми из-за Карибского кризиса. Кроме этого, оставалась нерешенной германская проблема, которая очень беспокоила руководство СССР. В этих условиях началась новейшая история Советского государства. Решения, принятые на XXIII съезде КПСС в 1966 году, подтвердили ориентир на более жесткую внешнюю политику. Мирное сосуществование с этого момента было подчинено качественно иной тенденции по укреплению социалистического режима, усилению солидарности между национально-освободительным движением и пролетариатом.

Сложность ситуации

Восстановление абсолютного контроля в социалистическом лагере осложнялось напряженными отношениями с Китаем и Кубой. Проблемы доставляли события в Чехословакии. В июне 1967 г. здесь против руководства партии открыто выступил съезд писателей. После этого начались массовые студенческие забастовки и демонстрации. В результате усиления оппозиции Новотному пришлось уступить Дубчеку руководство партией в 1968 г. Новое правление приняло решение о проведении ряда реформ. В частности, была установлена свобода слова, КПЧ согласилась проводить альтернативные выборы лидеров. Однако ситуация разрешилась вводом войск 5 государств-участников Подавить волнения сразу же не удалось. Это вынудило руководство СССР отстранить Дубчека и его окружение, поставив во главе партии Гусака. На примере Чехословакии была реализована так называемая принцип "ограниченного суверенитета". Подавление реформ остановило модернизацию страны как минимум на 20 лет. В 1970 г. осложнилась ситуация и в Польше. Проблемы были связаны с повышением цен, вызвавшим массовые восстания рабочих в балтийских портах. В течение последующих лет ситуация лучше не стала, забастовки продолжились. Лидером волнений был профсоюз "Солидарность", которым руководил Л. Валенса. Руководство СССР не решилось вводить войска, а "нормализация" ситуации была доверена ген. Ярузельскому. 13 декабря 1981 г. он ввел в Польше военное положение.

Разрядка напряженности

В начале 70-х гг. отношения между Востоком и Западом кардинально изменились. Напряженность стала ослабевать. Во многом это произошло за счет достижения военного паритета между СССР и США, Востоком и Западом. На первом этапе установилось заинтересованное сотрудничество между Советским Союзом и Францией, а затем - с ФРГ. На рубеже 60-70-х гг. советское руководство начало активно реализовывать новый внешнеполитический курс. Его ключевые положения были зафиксированы в Программе мира, которая была принята на XXIV съезде партии. К наиболее важным моментам следует при этом отнести тот факт, что ни Запад, ни СССР не отказывались в рамках этой политики от гонки вооружений. Весь процесс при этом приобрел цивилизованные рамки. Новейшая история отношений Запада и Востока началась с существенного расширения сфер сотрудничества, главным образом советско-американского. Кроме этого, улучшились взаимоотношения СССР с ФРГ и Францией. Последняя в 1966 вышла из НАТО, что послужило толком для активного развития сотрудничества.

Германская проблема

Для ее разрешения СССР рассчитывал получить посредническую помощь от Франции. Однако ее не потребовалось, поскольку канцлером стал социал-демократ В. Брандт. Суть его политики заключалось в том, что объединение территории Германии больше не выступало как обязательное условие для установления отношений Востока и Запада. Оно откладывалось на будущий период как ключевая цель многосторонних переговоров. Благодаря этому был заключен Московских договор 12 августа 1970 г. В соответствии с ним, стороны обязались соблюдать целостность всех стран Европы в рамках их фактических границ. ФРГ, в частности, признала западные пределы Польши. И линию с ГДР. Немаловажным этапом стало также подписание осенью 1971 г. четырехстороннего договора по Зап. Берлину. Это соглашение подтверждало необоснованность политических и территориальных претензий на него со стороны ФРГ. Это стало абсолютной победой СССР, поскольку были выполнены все условия, на которых Советский Союз настаивал с 1945 г.

Оценка позиции Америки

Вполне благоприятное развитие событий позволило руководству СССР укрепиться во мнении о том, что на международной арене произошло кардинальное смещение соотношения сил в пользу Советского Союза. И государств социалистического лагеря. Позиция Америки и империалистического блока оценивалась Москвой как "ослабленная". Такая уверенность строилась на нескольких факторах. Ключевыми обстоятельствами выступало продолжающееся усиление национально-освободительного движения, а также достижение военно-стратегического паритета с Америкой в 1969 г. по числу ядерных зарядов. В соответствии с этим, наращивание типов вооружения и их совершенствование, по логике руководителей СССР, выступало в качестве неотъемлемой части борьбы за мир.

ОСВ-1 и ОСВ-2

Необходимость достижения паритета придала актуальности вопросу о двустороннем ограничении вооружения, в особенности баллистических межконтинентальных ракет. Большое значение в этом процессе имел визит Никсона в Москву весной 1972 г. 26 мая было подписано Временное соглашение, определяющее ограничительные меры в отношении стратегических вооружений. Этот договор получил название ОСВ-1. Он был заключен на 5 лет. Соглашение ограничивало количество баллистических межконтинентальных ракет США и СССР, запускаемых с подлодок. Допустимые уровни для Советского Союза были выше, так как Америка обладала вооружением, несущим боеголовки с разделяющимися элементами. Вместе с этим количество самих зарядов в соглашении не оговаривалось. Это позволяло, не нарушая договор, добиться одностороннего преимущества в данной области. ОСВ-1, таким образом, не останавливало гонки вооружений. Формирование системы соглашений было продолжено в 1974 г. Л. Брежневу и Дж. Форду удалось договориться о новых условиях ограничения стратегических вооружений. Подписание соглашения ОСВ-2 предполагалось осуществить в 77-м году. Однако этого не случилось, в связи с созданием в США "крылатых ракет" - нового вооружения. Америка категорически отказалась учитывать в отношении них предельные уровни. В 1979 г. договор все-таки был подписан Брежневым и Картером, однако Конгресс США его так и не ратифицировал до 1989 г.

Результаты политики разрядки

За годы реализации Программы мира были достигнуты серьезные продвижения в сотрудничестве Востока и Запада. Общий объем товарооборота повысился в 5 раз, а советско-американский - в 8. Стратегия взаимодействия сводилась к подписанию с западными компаниями крупных договоров на закупку технологий или строительство заводов. Так на рубеже 60-70-х гг. в рамках соглашения с итальянской корпорацией "Фиат" был создан ВАЗ. Но это событие скорее можно отнести к исключениям, чем к правилу. Международные программы в большей своей части ограничивались нецелесообразными командировками делегаций. Импорт зарубежных технологий осуществлялся по непродуманной схеме. На действительно плодотворное сотрудничество негативно влияли административно-бюрократические препятствия. В результате многие контракты не оправдывали ожиданий.

Хельсинский процесс 1975 г.

Разрядка в отношениях Востока и Запада, однако, принесла свои плоды. Она позволила созвать Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Первые консультации состоялись в 1972-1973 гг. Страной, принявшей СБСЕ, стала Финляндия. государства) стали центром обсуждения международной обстановки. На первые консультации съехались министры иностранных дел. Первый этап проходил с 3 по 7 июля 1973 года. Площадкой для следующего раунда переговоров стала Женева. Второй этап проходил с 18.09.1973 г. по 21.07.1975 г. Он предполагал несколько туров продолжительностью в 3-6 мес. На них переговоры вели делегаты и эксперты, выдвинутые странами-участницами. На втором этапе шла разработка и последующее согласование договоренностей по пунктам повестки общего собрания. Площадкой третьего раунда стала вновь Финляндия. Хельсинки принимали высших государственных и политических руководителей.

Участники переговоров

Хельсинкские соглашения обсуждались:

Ген. секретарем Брежневым.
Президентом Америки Дж. Фордом.
Федеральным канцлером ФРГ Шмидтом.
Президентом Франции В. Жискар д"Эстэном.
Премьер-министром Великобритании Вильсоном.
Президентом Чехословакии Гусаком.
Первым секретарем ЦК СЕПГ Хоннекером.
Председателем Госсовета Живковым.
Первым секретарем ЦК ВСРП Кадаром и другими.

Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе проводилось при участии представителей 35 государств, в числе которых были должностные лица Канады и США.

Принятые документы

Странами-участницами была утверждена Хельсинкская декларация. В соответствии с ней, провозглашались:

Незыблемость границ государств.
Взаимный отказ от использования силы при разрешении конфликтов.
Невмешательство во внутреннюю политику государств-участников.
Уважение прав человека и прочие положения.

Кроме этого, главы делегаций подписали Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. В нем содержались договоренности, подлежащие исполнению как единое целое. Основными направлениями, зафиксированными в документе, были:

Ключевые принципы

Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе включал в себя 10 положений, в соответствии с которыми определялись нормы взаимодействия:

Суверенное равенство.
Неприменение силы либо угрозы ее использования.
Уважение суверенных прав.
Территориальная целостность.
Нерушимость границ.
Уважение свобод и прав человека.
Невмешательство во внутреннюю политику.
Равноправие народов и их право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.
Взаимодействие между странами.
Исполнение международных правовых обязательств.

Хельсинкский Заключительный акт выступал как гарантия признания и нерушимости послевоенных границ. Это было выгодно в первую очередь СССР. Кроме этого, Хельсинский процесс позволил сформулировать и наложить на все страны-участницы обязательства по неукоснительному соблюдению свобод и прав человека.

Краткосрочные последствия

Какие перспективы открывал Хельсинский процесс? Дата его проведения считается историками апогеем разрядки напряженности на международной арене. СССР больше всего интересовал вопрос послевоенных границ. Для советского руководство было крайне важно добиться признания неприкосновенности послевоенных границ, территориальной целостности стран, что означало международное правовое закрепление сложившейся в Восточной Европе ситуации. Все это произошло в рамках компромисса. Вопрос о правах человека - проблема, интересовавшая посетившие Хельсинский процесс. Год проведения СБСЕ стал отправной точкой для развития в СССР. Международное правовое закрепление обязательности соблюдения прав человека позволило начать кампанию по их защите в Советском Союзе, которую активно на тот момент проводили западные государства.

Стоит сказать, что с 1973 г. проходили обособленные переговоры между представителями стран-участниц Варшавского договора и НАТО. Обсуждался вопрос о сокращении вооружений. Но предполагаемого успеха достичь так и не удалось. Это было обусловлено жесткой позицией государств Варшавского договора, которые превосходили НАТО по обычным типам вооружения и не хотели их сокращать.

Военно-стратегический баланс

Хельсинский процесс закончился компромиссом. После подписания итогового документа СССР стал чувствовать себя хозяином и начал устанавливать в ЧССР и ГДР ракеты СС-20, отличавшиеся средним радиусом действия. Ограничение по ним не предусматривалось по договорам ОСВ. В рамках кампании, направленной на защиту прав человека, резко активизировавшейся в западных странах после того, как закончился Хельсинский процесс, позиция Советского Союза стала очень жесткой. Соответственно, США предприняли ряд ответных мер. После отказа ратифицировать договор ОСВ-2 в начале 80-х гг., Америка разместила ракеты ("Першинг" и "крылатые") в Западной Европе. Они могли достигать территории СССР. В результате установился военно-стратегический баланс между блоками.

Дальнесрочные последствия

Гонка вооружений достаточно негативно сказывалась на экономическом состоянии стран, чья военно-промышленная направленность не снижалась. Паритет с США, достигнутый до того, как начался Хельсинский процесс, касался в первую очередь баллистических межконтинентальных ракет. С конца 70-х гг. общий кризис стал негативно сказываться на оборонных отраслях. СССР постепенно начал отставать по некоторым типам вооружения. Выявилось это после появления у Америки "крылатых ракет". Более очевидным отставание стало после начала разработки программы по "стратегической оборонной инициативе" в США.