Знаменитый финский снайпер. Белая Смерть — снайпер, наводивший ужас на советских солдат. Непредсказуемый и невидимый

Один выстрел, одно попадание — финн Симо Хяюхя (Simo Häyhä) считается одним из самых лучших снайперов в истории. В ходе советско-финской войны, которая началась 75 лет назад, он застрелил более 500 красноармейцев.

Симо Хяюхя начал готовиться еще задолго до появления первых лучей солнца. Финский стрелок проверял патрон за патроном, прежде чем аккуратно вложить их в магазин. Когда магазин наполнялся, Хяюхя еще раз все проверял. Одна единственная маленькая ошибка могла привести к его смерти. Но все проходило, как планировалось. Это он приносил смерть другим.

С точки зрения финнов, Хяюхя — герой. В соответствии с заключенным 24 августа 1939 года договора о ненападении между Гитлером и Сталиным, когда диктатуры Германия и СССР на время стали союзниками, Финляндия входила в сферу интересов СССР. 30 ноября 1939 года Красная армия начала наступление на Финляндию. Зимняя война была краткосрочной и кровопролитной. Безнадежно уступающие по численности войск финны делали ставку на таких солдат, как Хяюхя, чтобы остановить наступление красноармейцев. Для них Хяюхя стал белой смертью. В течение почти 100 дней он застрелил больше людей, чем какой-либо снайпер до или после него в ходе войны.

Симо Хяюхя собирался в одиночку. Он тихо пробирался ночью по заснеженной территории Финляндии. На нем были белая зимняя куртка, толстые перчатки. С собой у него были только винтовка, патроны и немного продовольствия. К концу 1939 года температура воздуха опустилась до минус 40 градусов, снежный покров был толщиной в один метр. Неподалеку от реки Колласйоки в Карелии Хяюхя на рассвете занял позицию.

Оружие убивает, страх парализует

Для снайпера важны две вещи — хорошая маскировка и свободное поле для стрельбы. И оставалось лишь ждать, пока покажется враг. Здесь, на линии вдоль реки Колласйоки, финны должны были остановить Красную армию, в противном случае огромные территории малонаселенной страны будут потеряны. Финляндия в то время была по размеру немногим больше сегодняшней ФРГ, но в ней проживали только чуть более 3,5 миллионов человек.

Симо Хяюхя выжидал. Оружие снайпера — смертельный выстрел по единственной цели и страх объекта перед невидимым стрелком.

В этот день Хяюхя застрелил первого советского солдата. Один выстрел, одно попадание. В ходе войны, длившейся 105 дней, он уничтожил 505 солдат. Хяюхя до сегодняшнего дня считается самым эффективным военным стрелком всех времен.

Неудивительно, что вскоре среди советских солдат начал расти страх. Никто не знал, в кого следующего попадет пуля. В отличие от сражений на поле боя, солдаты не видели, кто в них целится. Снайперы стреляли внезапно и точно, их выстрелы были смертельны. Вскоре красноармейцы придумали подходящее имя для стрелка — белая смерть. Он был идеально замаскирован в белой одежде, его было практически не видно в укрытии. Он проделывал в рядах Красной армии одну брешь за другой.

Охотник за зверьми и людьми

Симо Хяюхя родился 17 декабря 1905 года в семье крестьян. До войны он работал на земле. Но то, что с началом войны он отправился на фронт, не было случайностью. Хяюхя, страстный охотник, был также членом финской национальной гвардии и еще до начала войны выигрывал различные награды в соревнованиях по снайперской стрельбе.

И теперь его начальники звали его каждый раз, когда ситуация становился сложной и опасной. Он стал настоящей легендой среди солдат. «Постарайтесь ликвидировать этого человека», — приказал ему начальник, когда советский стрелок в начале войны нанес смертельные ранения сразу трем финским военачальникам. «Я сделаю все возможное», — сказал Хяюхя.

В тот день он спрятался в укреплении вдалеке от финских рубежей. В то время как он выслеживал вражеского снайпера, тот также ждал его. Час за часом Хяюхя терпеливо ждал в укрытии, близился вечер, начинало смеркаться. И вот Хяюхя заметил, как вдалеке что-то отражало солнечный свет — оптический прицел советского снайпера. Хяюхя прицелился и попал ему в лицо.

Советский солдат тут же погиб, поскольку допустил ошибку, которой избежал Хяюхя. Он практически никогда не использовал оптических прицелов, чтобы не выдать свою позицию, он всегда стрелял с открытого прицела. Его успеху способствовали еще два трюка. Он всегда утрамбовывал снег на позиции, где находился, чтобы после выстрела снег не разлетался. Также он набирал снег в рот, чтобы пар от его дыхания не был виден на морозе. Так, противники могли только гадать, где прятался Хяюхя.

Все больше советских солдат становились его жертвами. В один день он уничтожил 25 красноармейцев. Офицеры Красной армии выставляли все больше снайперов против финна. И каждый раз, когда Хяюхя стрелял, они из всех средств открывали огонь по предполагаемой позиции — пулеметами, минометами, артиллерией. Безуспешно. Каждый раз он избегал даже малейших ранений. «Однажды на место вокруг моего укрепления обрушилось свыше 50 гранат, но они не попали в цель», — рассказывал Хяюхя позднее своему биографу Тапио Саарлайнену (Tapio Saarelainen). «От попадания некоторых гранат мое лицо засыпали облака песка, но это было лучше, чем то, чего они хотели достичь».

Навсегда изувечен

В 98 из 105 дней советско-финской войны Хяюхя невероятно везло. Везение закончилось 6 марта 1940 года. В ходе беспрецедентного противостояния в лесу он получил ранение в голову. «Я услышал только приглушенный звук, и тут же понял, что ранен», — писал он позднее в письме. Он был ранен в челюсть, были выбиты зубы. Хяюхя впал в кому и пришел в себя только 13 марта. Именно в тот день, когда СССР и Финляндия подписали мирный договор.

Относительно небольшая Финляндия выстояла против огромного Советского Союза — но ценой стала потеря 7% территорий. Позднее финны пытались вернуть территории в еще более кровопролитной войне при помощи гитлеровской Германии. В ходе новой и предшествовавшей войны пустынная страна превратилась в один из самых кровопролитных фронтов времен Второй мировой войны.

Оценки жертв разнятся. Потери Финляндии еще в ходе зимней войны составили 26 тысяч солдат. По результатам двух войн — около 84 тысяч, включая немецких солдат. Значительно выше были потери Красной армии. В общей сложности, в ходе двух региональных войн вдоль финско-советской границы погибли не менее 320 тысяч красноармейцев, возможно цифра достигает 450 тысяч. Сталин занижал статистические данные.

По официальным данным, финский снайпер Симо Хяюхя застрелил 505 советских солдат. Уничтожение еще 37 военных официально не подтверждено.

«Я делал то, что приказывали, и так хорошо, как только мог», — сказал позднее Хяюхя, скончавшийся в 2002 году. На вопрос, что он чувствовал, когда нажимал на спусковой крючок и убивал русских солдат, он ответил — «Отдачу».

«Снайпер» — английское слово, образованное сокращением словосочетания «snipe shooter», то есть «стрелок по бекасам». Бекас — птица мелкая и летающая по непредсказуемой траектории, так что попасть в нее мог далеко не каждый охотник. Само слово появилось еще в восемнадцатом веке — например, в письмах британских солдат из Индии. Потом, в начале Первой мировой войны, «снайпер» переходит из газетных публикаций в официальный лексикон военных и получает свое нынешнее, узкое и смертоносное, значение.

В те времена ни одна из стран не предусматривала массового использования снайперов в боевых действиях и тем более не организовывала специального обучения — снайперская стрельба оставалась уделом одаренных одиночек. По-настоящему массовым явлением снайперы стали только во время Второй мировой войны. Практически все участвовавшие в ней страны имели в армии солдат, обученных использованию винтовки с оптическим прицелом и маскировке. Даже на общем фоне огромных потерь в ту войну «боевой счет» снайперов выглядит впечатляюще. Ведь количество людей, убитых одним снайпером, может исчисляться сотнями.

«Белая смерть»

Пожалуй, именно финны стали первопроходцами в успешном применении снайперской тактики во время зимней кампании 1939 года. Прекрасно подготовленные и обученные финские снайпера-«кукушки» преподали советской армии жестокий урок касательно того, что запрещенных приемов на войне нет. Хорошее знание местности, приспособленность к природным условиям, заранее подготовленные укрытия и пути отступления позволяли «кукушкам» успешно выполнять боевые задачи и незаметно отходить на новые позиции, бесследно исчезая в заснеженных лесах.

Мы уже рассказывали вам о самом известном из всех «кукушек» — Симо Хайхе по прозвищу «Белая смерть». Но говоря о снайперах, не упомянуть о нем еще раз сложно. Количество «подтвержденных убийств» в данном случае оценивается в пятьсот или выше. Сделаны они всего за сто дней. По некоторым оценкам, большей результативности не достиг ни один из снайперов Второй мировой.

Симо Хайха

Если попытаться представить бойца, уничтожающего по сто солдат противника в день, воображение послушно нарисует мощную фигуру с авиационным шестиствольным пулеметом из голливудских фильмов. Так вот, реальность едва достанет до плеча воображаемой фигуры макушкой: рост «Белой смерти» составлял всего лишь чуть больше полутора метров. И вместо тяжелого и неудобного «минигана» он предпочитал пользоваться финской укороченной версией винтовки Мосина-Нагана, причем отказываясь от оптического прицела . Солнечный блик на линзе оптики мог бы выдать его, как выдавал положение советских снайперов, чем не медлил пользоваться сам Хайха.

Впрочем, стоит заметить, что и сами советские войска представляли весьма заманчивую мишень. Как сказал один из финских солдат: «Мне нравится воевать с русскими, они идут в атаку в полный рост». Тактика массированного наступления, «человеческой волны», обернулась в той войне огромными потерями для Советского Союза.

Шестого марта 1940 года удача все-таки отвернулась от финского снайпера — он получил пулю в голову. По воспоминаниям сослуживцев его лицо было обезображено до неузнаваемости, он впал в кому на несколько дней. Симо Хайха пришел в сознание 11 марта, как раз в день окончания войны, и, несмотря на тяжелое ранение, прожил еще 63 года, скончавшись в 2002-м.

«Белая смерть» по имени Симо Хайха

Еще одно имя, иногда встречающееся в статьях о снайперах Зимней войны, — Суло Колкка . Утверждается, что счет его «подтвержденных убийств» достигает четырех сотен за сто пять дней. Однако его имя не значится в архивах финской армии и не упоминается в прессе того времени, как не существует и его фотографий.

Суло Колкка звали военного журналиста, писавшего об успехах «кукушек». Если сравнить то, что приписывается Колкке-снайперу, с тем, что писал Колкка-журналист о Симо Хайхе, то многое совпадет. Вполне вероятно, что иностранные журналисты, перепечатывавшие финские статьи, смешали имя снайпера и журналиста, породив еще один миф о той войне.

Мосин 91/30

Винтовка, разработанная в 1891 году капитаном русской армии С.И. Мосиным, может считаться символом целой эпохи. С незначительными модификациями она просуществовала на вооружении армии Российской империи, а после и Советской армии до самого конца Второй мировой войны.

Винтовка была приспособлена для стрельбы трехлинейными патронами. Три линии в старой системе мер составляли 7,62 миллиметра. Отсюда и пошло название «трехлинейка».

Изначально существовало три варианта этого оружия: пехотный (основной) с длинным стволом и штыком, драгунский (кавалерийский) с укороченным стволом и казачий, который отличался от кавалерийского отсутствием штыка.

Винтовка Мосина 91/30

В двадцатых годах прошлого века на базе винтовки Мосина был сконструирован первый русский образец снайперской винтовки. В те же годы из трех вариантов «трехлинейки» на вооружении решено оставить только один — драгунский.

И наконец, в 1930 году происходит последняя предвоенная модернизация винтовки — изменяется крепление штыка, чтобы снизить его разбалтывание, сильно ухудшавшее точность прежних моделей. Кроме того, прицел винтовки теперь градуируется в метрах, вместо аршинов. Именно модификация тридцатого года, или «винтовка Мосина 91/30» становится основным оружием Советской армии.

Снайперская модификация «трехлинейки» отличалась тем, что на ней были крепления под оптический прицел. Сейчас, с распространением самозарядных магазинных винтовок, эта фраза может показаться банальностью, но на самом деле это было весьма существенное отличие. Винтовка Мосина заряжалась при помощи обоймы из пяти патронов, которая вставлялась вертикально сверху. Если на винтовке был закреплен прицел, заряжение обоймой становилось невозможным — значит, заряжать приходилось по одному патрону.

Несмотря на все свои недостатки, винтовка Мосина была именно тем оружием, которое было необходимо в первые годы войны. Простая и дешевая в изготовлении конструкция позволила быстро наладить массовый выпуск «трехлинеек». Кроме того, по баллистическим данным эта винтовка не отставала, а то и превосходила своего немецкого «противника», снайперскую винтовку «Маузер 98».

СВТ-40

Самозарядная винтовка системы Токарева (СВТ) была принята на вооружение Советской армии в 1938 году. В сороковом году в армию поступила ее облегченная модификация, обозначенная «СВТ-40».

Магазин, в котором вмещалось десять патронов, и автоматическая перезарядка увеличили скорострельность оружия и его общую огневую мощь. Использование патронов от винтовки Мосина допускало снаряжение СВТ при помощи обойм от «трехлинейки», для чего были предусмотрены специальные направляющие в крышке ствольной коробки.

Винтовка СВТ-40

В снайперском варианте кронштейн для крепления оптического прицела расположен так, чтобы не мешать заряжать винтовку обоймами. Кроме того, в кронштейне сделано отверстие, позволяющее использовать и открытый прицел винтовки при установленном оптическом.

Отношение к «Светке» — как прозвали СВТ солдаты — было достаточно неоднозначным. Винтовку критиковали за меньшую, по сравнению с винтовкой Мосина, дальность и точность стрельбы. За излишнюю чувствительность к загрязнению и морозам. За низкую надежность, наконец.

Но в руках хорошего бойца — к примеру, Людмилы Павличенко — снайперский вариант СВТ показывал себя с лучшей стороны. Проблема была не столько в самой винтовке, сколько в том, как ее использовали и насколько качественно обслуживали.

«Главный заяц» и другие

Со времени окончания Второй мировой прошло уже почти шестьдесят четыре года. Вроде бы небольшой отрезок времени для истории человечества, но события тех дней уже успели обрасти огромным количеством легенд, пропагандистских лозунгов, противоречивой и откровенно лживой информации. Одна из сторон стремилась использовать успехи на фронте для воодушевления своих солдат, другая же старалась скрыть их, чтобы не подрывать пресловутый «боевой дух». Поэтому сейчас уже сложно утверждать что-то наверняка, если дело касается не общих вопросов, а судеб и поступков конкретных людей.

Особенно тут «отличаются» советские и немецкие источники, информация из которых порой носит взаимоисключающий характер.

Один из ярких примеров — история Василия Григорьевича Зайцева , снайпера 1047-го стрелкового полка 284-й стрелковой дивизии 62-й армии Сталинградского фронта.

Зайцев родился в 1915 году в селе Елининск Агаповского района Челябинской области. С 1937 года служил на Тихоокеанском флоте. Война застала его в должности начальника финансовой части в бухте Преображенье. В сентябре 1942 года, после пяти рапортов о переводе на фронт, Василий наконец-то попал в действующую армию. В период с 10 ноября по 17 декабря 1942 года в боях за Сталинград Зайцев уничтожил 225 солдат и офицеров противника. Специальной подготовки он не получал — как и большинство советских снайперов того времени. Необходимые навыки приобретались уже на месте, в бою.

Особую известность получил случай, когда для противодействия советским снайперам в Сталинград прилетел чемпион Европы по пулевой стрельбе, руководитель Берлинской школы снайперов майор Кениг. Основной его задачей было уничтожение «главного зайца». Как пишет в своих мемуарах Зайцев, о появлении немецкого «суперснайпера» они могли судить только по результатам его деятельности — убитым солдатам, чаще всего снайперам-«зайчатам». Определить его местоположение никак не удавалось — немец делал несколько выстрелов и бесследно исчезал. В конце концов Зайцев смог примерно определить участок фронта, на котором в данный момент находился вражеский снайпер.

Два дня продолжались «игры», когда помощник Зайцева, Николай Куликов, пытался привлечь внимание немца, чтобы тот выстрелом выдал свое местоположение. На третий день вражеский снайпер не выдержал — сбил каску, которую Куликов осторожно приподнимал на палке из окопа, и, видимо, посчитав, что победил советского стрелка, выглянул из-за укрытия. Тут его и нашла пуля «главного зайца».

Эта версия событий изложена в мемуарах В.Г. Зайцева «За Волгой для нас земли не было». Оттуда же ее перепечатывают и другие русскоязычные источники. Но даже в них можно найти множество нестыковок: майора зовут то Кенигом, то Кенигсом, то пишут о том, что «под видом майора Кенига был законспирированный штандартенфюрер СС Торвальд»... И это при том, что на трупе «суперснайпера» были найдены его документы! Кроме того, Кенига-Торвальда именуют то «начальником школы снайперов вермахта», то школы снайперов — но уже СС. То чемпионом Европы, то олимпийским чемпионом по пулевой стрельбе...

Последнее утверждение проверяется просто: чемпиона ни Европы, ни тем более Олимпийских игр, по имени Эрвин Кениг или Хайнц Торвальд, в реальности не существовало. Как не существовало и Берлинской школы снайперов, начальником которой он мог бы быть.

Василий Зайцев. Сталинград, октябрь 1942 года

Что остается в результате? А в результате — красивая героическая история о трехдневном противостоянии двух снайперов-мастеров своего дела. Могло ли такое иметь место? Не только могло, но наверняка имело место неоднократно и не в одном Сталинграде. Вот только майора Кенига, скорее всего, не существовало. Если, конечно, немцы не потрудились убрать упоминания о нем из всех возможных документов — списков личного состава, списков награжденных и тому подобного.

А снайпер Василий Зайцев действительно существовал, но главная его заслуга не в количестве убитых немецких солдат и не в победе над мифическим «суперснайпером». Главное, что сделал Зайцев, — обучил тридцать «зайчат», многие из которых потом стали снайперами-инструкторами. В итоге была создана целая снайперская школа! А до второй половины войны специализированное обучение снайперов в СССР не велось. Только в 1942 году начали работать трехмесячные курсы, срок обучения на которых был увеличен до полугода, но и этого было недостаточно. Снайперами преимущественно становились те, кто вырос в семьях, где основным промыслом была охота. Именно охотники, привыкшие читать следы и выслеживать зверя, могли по малейшим изменениям обстановки — примятой траве, сломанным веточкам деревьев — определить местоположение цели.

Одним из таких потомственных охотников был старшина 4-й стрелковой дивизии 12-й армии Михаил Ильич Сурков . По данным советских источников, на его счету более семисот убитых. Если эта цифра верна, то он, без сомнения, самый результативный из советских снайперов.

Некоторые сомнения вызывает то, что старшина Сурков не был удостоен звания Героя Советского Союза, в отличие от других снайперов с гораздо более скромными результатами. Возможно, что цифра «700» появилась в газетах военного времени со слов самого Суркова и в ней могут учитываться и враги, убитые из автомата, и неподтвержденные попадания.

Еще одна история об охотнике, ставшем одним из лучших снайперов советской армии во Второй мировой, связана с именем сержанта 234-го стрелкового полка 179-й стрелковой дивизии 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта Федора Матвеевича Охлопкова .

Будущий Герой Советского Союза родился в селе Крест-Хальджай в Якутии. Образование получил только начальное, работал в колхозе. В возрасте тридцати трех лет ушел на фронт вместе со своим двоюродным братом Василием. Две недели, пока призванные в армию добирались из Якутска до Москвы, братья Охлопковы изучали устройство пулемета и потом, уже на фронте, составили пулеметный расчет.

В одном из боев Василий Охлопков был убит. Федор поклялся отомстить за брата, о чем не преминули доложить в политдонесении командованию. Так имя Охлопкова впервые было упомянуто в военных документах.

Вскоре после этого Федора Охлопкова отправили на курсы снайперов, и в октябре он вернулся на фронт уже в новом качестве, сменив пулемет на винтовку с оптическим прицелом.

За время службы, до 1944 года, он довел счет убитых врагов до 429. Двенадцать раз был ранен и дважды контужен. При легких ранах предпочитал лечиться народными методами — травами и древесной смолой, — лишь бы не покидать фронт. Однако сквозное ранение груди, которое он получил в боях за Витебск, без госпитализации вылечить было невозможно, и после него Федор Матвеевич покинул боевые части.

Женское лицо войны

Первого сентября 1939 года был принят закон «О всеобщей воинской обязанности». С этого момента воинская служба в СССР стала почетной обязанностью каждого гражданина, независимо от пола. В статье 13-й говорилось, что народным комиссариатам обороны и ВМФ предоставляется право брать на учет и принимать на службу в армию и флот женщин, а также привлекать их на учебные сборы. Так началось в Советском Союзе то, что так и не удалось понять ни противникам в той войне, ни союзникам. У немца или англичанина просто не укладывалось в голове, что женщина может выйти на передовую, что она может быть пилотом, зенитчицей или снайпером.

И тем не менее — среди советских снайперов было более тысячи женщин. За время войны им было засчитано более 12000 убитых немцев.

Самой результативной из них была Людмила Михайловна Павличенко , снайпер 25-й Чапаевской стрелковой дивизии. В армии она была с первых же дней войны, начало которой застало ее в Одессе. В боях в Молдавии, обороне Одессы и Севастополя она довела личный счет убитых до 309. Из этих трех сотен немецких солдат и офицеров тридцать шесть — вражеские снайперы.

Людмила Михайловна Павличенко, самая успешная женщина-снайпер в истории

В июне 1942 года Людмила была ранена, и ее отозвали с передовой. После лечения она хотела вернуться, но для нее уже было совсем другое задание: сержант Павличенко отправилась в США. Советскую делегацию принял лично президент Рузвельт.

Людмила Павличенко была первой гражданкой СССР, которую принимали в Белом Доме.
На фото — она и жена американского посла в Советском Союзе.

Это интересно: на пресс-конференции американские журналисты засыпали Людмилу Михайловну вопросами: пользуется ли она пудрой, румянами и лаком для ногтей? Завивает ли волосы? Почему носит форму, которая так ее полнит? Ответ Павличенко был краток: «А вы знаете, что у нас там война?»

После возвращения Людмила уже не попала на фронт: ее оставили инструктором в школе снайперов «Выстрел».

Когда война закончилась, студентка исторического факультета Киевского государственного университета имени Т.Г. Шевченко Людмила Павличенко смогла наконец закончить свою дипломную работу, написать которую в сорок первом ей не дала война.

Наталья Ковшова и Мария Поливанова до войны вместе работали в одном из научно-исследовательских институтов Москвы. Вместе пошли на курсы снайперов, вместе отправились на фронт. Совершенно разные по характеру — скромная Мария и активная в общественных делах Наталья — подруги составили хорошую снайперскую пару. К августу 1942 года их «общий счет» приближался к трем сотням убитых врагов.

Наталья Ковшова

Четырнадцатого августа батальон, коему был придан взвод снайперов, в состав которого входили Наталья и Мария, отражал атаки немецкой пехоты возле деревни Сутоки в Новгородской области. В общей сложности они выдержали пятнадцать атак. Уже начинало не хватать патронов, командир взвода был убит, и его место заняла Наталья, остановившая уже готовых отступить солдат. Они держались до конца, до последнего патрона, пока в живых не остались только двое — Ковшова и Поливанова. Девушки сближались, отстреливаясь, пока не сошлись спина к спине.

Мария Поливанова

Когда у них осталось всего две гранаты, девушки решились. Взрыв унес жизни не только двух советских снайперов, но и тех немцев, которые уже надеялись взять их в плен.

Лидия Семеновна Гудованцева, выпускница центральной Подольской школы снайперской подготовки, дошла почти до Берлина. Остановить ее смогло только ранение в дуэли с немецким снайпером, которую она позже опишет так:

«Утром появился немец и направился к деревьям. Но почему без снайперской винтовки, вообще без оружия? Мысли работали: значит, думаю, он оборудовал себе место на дереве, уходит на ночь к своим, а утром возвращается и щелкает наших бойцов. Решила не спешить, понаблюдать. Он действительно влез на дерево, но странно, ни единого выстрела. А вечером, уже в сумерки, слез и пошел восвояси. Какая-то загадка.

Три дня я вела усиленное наблюдение. Все повторялось как по расписанию. На четвертый день, уставшая, да и нервишки, чувствую, не те, решаю: «Сегодня я его сниму». Как только фриц появился, я взяла его на мушку и собралась произвести выстрел. Раздался глухой щелчок, и я почувствовала во рту привкус крови, а на приклад винтовки стала капать кровь. Прижала подбородок к вороту шинели, чтобы хоть как-то задержать кровотечение. А в голове тревожная мысль: «Неужели конец?!» Но отогнала ее, мобилизовала свою волю: «Я должна отомстить ему, а потом можно и умирать». Замерла у прицела. Порой мне казалось, что вот-вот потеряю сознание. Откуда брались силы — не знаю.

Наступила вторая половина дня. Еще немного, и сумерки. Меня начала одолевать тревога. Вдруг левее дерева, куда влезал три дня подряд тот фашист, с одного из деревьев спрыгнул немец, а в руках у него снайперская винтовка. Вот, оказывается, где он был! Прижался к дереву и смотрит в мою сторону. Тут я и нажала спусковой крючок. Вижу, по стволу дерева оседает гитлеровец.

Так кончился победой мой смертельный поединок. Лежала до темноты, временами в каком-то забытьи. Ко мне подполз разведчик и помог добраться к своим».

Еще одна история, рассказанная Лидией Семеновой в 1998 году, стала основой для одного из вопросов на играх «Брэйн-ринга» в Киеве. Вопрос звучал так: «Во время наблюдения за обороной противника снайперы Лидия Гудованцева и Александра Кузьмина заметили сооружение, верхнюю часть которого составляли связанные сверху елки. На следующее утро, заметив направлявшегося туда немца, Кузьмина подбежала к этому сооружению и ворвалась туда со словами: «Хенде хох!» Бывший там немецкий офицер не сопротивлялся и был благополучно доставлен в расположение наших войск. Внимание, вопрос: что это было за сооружение?»

Ответ прост: это был туалет. А воспользоваться своим пистолетом немецкий офицер не смог по вполне понятной причине...

Scharfschutzen

Если подумать, то вполне понятно, почему информации о немецких снайперах Второй мировой войны на порядок, а то и на два меньше, чем о советских. Все-таки «нацистский снайпер» — ярлык, который немногим из переживших войну хотелось бы носить после поражения в ней.

И тем не менее, даже учитывая этот момент, ситуация остается достаточно странной. Историки обеих сторон утверждают, что снайперское движение в их армиях возникло после того, как они столкнулись с массовыми атаками снайперов противника.

Немецкая версия выглядит так: в своих планах командование немецкой армии делало ставку прежде всего на танковые удары и быстрое продвижение в глубь территории противника. При таком раскладе снайперу просто не оставалось места в армии — его уже считали «пережитком окопных боев Первой мировой». И только зимой сорок первого года, после того, как стало понятно, что «молниеносная война» не удалась и немецкие части все чаще были вынуждены переходить от атак к обороне, а на позициях советских войск стали появляться снайперы, командование «вспомнило» о необходимости тренировки и своих «сверхметких стрелков».

Немецкий снайпер. Обратите внимание на расположение прицела.

Вопрос к этой версии только один: откуда же тогда взялись те немецкие снайперы, с которыми пришлось столкнуться Василию Зайцеву, Людмиле Павличенко и другим советским бойцам в начале войны?

Еще один немецкий стрелок, но уже с нормально расположенной оптикой

На самом деле можно с достаточной уверенностью утверждать, что немецкие снайперы были на восточном фронте с самого начала. Да, их применение было не таким массовым, как у финнов в Зимней войне или позже в советских войсках. Тем не менее даже вооруженный винтовкой Маузера с полуторакратным прицелом снайпер способен выполнять боевые задачи по подавлению (особенно психологическому) войск противника. Но в истории по каким-то не всегда понятным причинам не сохранилось ни их имен, ни тем более количества «подтвержденных убийств», совершенных ими.

О ком мы знаем достоверно, так это о трех снайперах, награжденным рыцарскими крестами, причем все трое получили эту награду уже в 1945 году.

Первым был Фридрих Пейн , награжденный в феврале того года, после того, как он довел свой боевой счет до двух сотен. Война для него закончилась тремя ранениями и пленом.

Вторым получил рыцарский крест Матиас Хетценауер , возможно, самый результативный немецкий снайпер Второй мировой, если не считать полумифического майора Кенига. Количество «подтвержденных убийств» на его счету — 345. Награжденный в апреле сорок пятого года за «неоднократное выполнение своих задач под артиллерийским огнем или во время атак противника» в мае Матиас был взят в плен и в течение пяти лет был заключенным в СССР.

Лучший снайпер Германии Матиас Хетценауэр

И наконец, третий из снайперов, получивших рыцарский крест, — Йозеф Оллерберг. Документов о его представлении к награде не сохранилось, но в то время это было не так уж необычно. Из всех бывших снайперов вермахта Оллерберг, пожалуй, самый разговорчивый. По его словам, на войне он поначалу был пулеметчиком, но после ранения, в госпитале, от скуки решил поэкспериментировать с трофейной советской винтовкой. Эксперименты оказались настолько удачными, что Йозефа после того, как он застрелил двадцать семь человек, отправили в школу снайперов. Так пулеметчик стал снайпером.

Йозеф «Сепп» Оллерберг. Фото с автографом на память.

Гораздо больших успехов немецкие снайперы добились на втором европейском фронте в Нормандии. Британские и американские военные мало что могли противопоставить хорошо подготовленным стрелкам вермахта. Немецкие scharfschutzen хорошо знали местность, маскировали свои позиции и устраивали настоящий «снайперский террор».

Излюбленным укрытием для немцев стали живые изгороди. Снайперы окапывались возле них, минировали подходы, устраивали ловушки в кустарниках. Лучшим методом борьбы с ними оставались минометные и артиллерийские удары по предполагаемой позиции.

Это интересно: на вопрос: «Как вы отличаете офицеров, если они носят обычную полевую форму без знаков различия и вооружены винтовками, как обычные солдаты?» — пленный немецкий снайпер ответил: «Мы стреляем в людей с усами». Действительно, в британской армии традиционно усы носили только офицеры и старшие сержанты.

Обычная тактика снайпера — сделать выстрел, редко два и сменить позицию, чтобы уйти от ответного огня противника. Но в Нормандии англичане и американцы столкнулись и с совсем другим явлением — немецкие снайпера вели непрерывный огонь, даже не пытаясь двинуться с места. Естественно, в конце концов их уничтожали, но перед этим такой «самоубийца» успевал нанести серьезный урон.

Маузер Kar. 98k

В 1898 году германская армия приняла на вооружение новую винтовку, разработанную оружейной компанией братьев Маузер. Этому оружию предстояло претерпеть еще не одну модификацию и дожить в действующей армии до самого конца Второй мировой войны.

Маузер Kar. 98k

Самым массовым из ее вариантов стал Karabiner 98 kurz — выпущенный в 1935 году короткий карабин, принятый затем на вооружение вермахта. Именно он стал самым распространенным оружием немецкой армии, вопреки мнению об обеспеченности ее автоматическим оружием.

Магазин К98 вмещал в себя пять патронов калибра 7,92 Mauser и заряжался при помощи обоймы, вставлявшейся вертикально сверху. Начиная с модификации К98а ручка затвора была загнута вниз, чтобы обеспечить большее удобство при перезарядке карабина.

Выпускавшиеся снайперские модификации К98 первоначально комплектовались полуторакратным оптическим прицелом — предполагалось, что небольшого увеличения должно хватить для выполнения боевых задач. Кроме того, конструкция была рассчитана на то, что снайпер будет наблюдать одновременно и за целью, и за окружающей обстановкой. Для этого прицел располагался на достаточно большом расстоянии от глаза стрелка. Опыт использования таких винтовок показал ошибочность этого решения, поэтому более поздние варианты уже снабжались четырех- или шестикратной оптикой.

Gewehr 43

Самозарядные винтовки появились в немецкой армии только в 1941 году. Это были разработки фирм Маузера и Carl Walther Waffenfabrik, обозначавшиеся «G41». Обе они оказались не слишком удачными — ненадежные, слишком тяжелые, слишком чувствительные к загрязнению.

Винтовка Gewehr 43

Винтовка Вальтера позже была модифицирована. Газоотводную систему G41 сменили, позаимствовав решение у «СВТ-40». Винтовка обзавелась отъемным магазином емкостью в десять патронов. Внесенные изменения посчитали настолько значительными, что было изменено название оружия — теперь оно называлось «винтовка 43-го года», Gewehr 43. В сорок четвертом году ее переименовали еще раз — она стала карабином «К43». Конструкцию, впрочем, это переименование не затронуло.

Производство этой винтовки — в том числе и модификаций с оптическим прицелом — продолжалось до конца войны. Зачастую G43 имели самую простую отделку, а их наружная поверхность была грубо обработана.

После окончания войны небольшое количество карабинов использовалось армией Чехословакии в качестве снайперского оружия.

Снайперы второго фронта

Так получилось, что у американцев не было такой Зимней войны, как у СССР, и им не приходилось сталкиваться с таким ожесточенным сопротивлением умелых снайперов, как советским войскам в Финляндии. И, хотя их командование в целом понимало задачи, которые должен выполнять «сверхметкий стрелок», но специальной подготовке уделялось слишком мало внимания. Основным и достаточным качеством снайпера считалось умение хорошо стрелять. Опыт столкновения с японскими снайперами на Тихоокеанском фронте мало что изменил: японцы преимущественно выбирали позиции в кронах деревьев, откуда их было легко выбить.

Только после высадки в Нормандии американские войска в полной мере смогли почувствовать, что такое настоящий «снайперский террор». Им пришлось в сжатые сроки овладевать тактикой противодействия точному огню немцев. Учиться, как когда-то советской армии в Финляндии, не передвигаться даже во вроде бы безопасных местах в полный рост, уделять больше внимания наблюдению за возможными укрытиями вражеских снайперов, организовывать собственные снайперские отряды.

Английский снайпер на позиции

И тут, как и на восточном фронте, в первые ряды выдвинулись охотники и следопыты — у американцев ими были индейцы. Снайпер сержант Джон Фулчер, индеец из племени сиу, писал, что «половина ребят в снайперском отделении были индейцами, включая двоих сиу из горного района Блэк-Хиллс. Мне доводилось слышать, как другие называли нас дикарями. И когда они говорили — «опять за скальпами пошли», то говорили это с восхищением, и мы воспринимали эти слова именно так».

Это интересно: Фулчер со своими индейцами и в самом деле время от времени скальпировали убитых немцев, оставляя их на видном месте как предупреждение другим. Какое-то время спустя они узнали, что немцы решили убивать на месте плененных снайперов или индейцев.

Но тем не менее в американских войсках снайперов в основном использовали для прикрытия своих позиций, когда снайперские отряды не отдалялись от основных сил, обеспечивая огневое превосходство. Главной задачей было подавить пулеметные и минометные расчеты противника, а также его снайперов. Уничтожение солдат и даже офицеров вражеской армии было второстепенным заданием.

Лучше обстояло дело с подготовкой снайперов в британской армии. Английских снайперов учили правильно выбирать и маскировать огневую позицию. Для маскировки использовался как подручный материал — ветки, кирпичи, — так и специально изготовленные передвижные снайперские посты, для создания которых специально привлекались инженеры и художники.

Но когда английские стрелки смогли наконец проверить свои навыки, война уже приближалась к завершению. Поэтому в списках лучших снайперов Второй мировой войны англичан нет...

Геннадий Вальков
апрель 2009

Симо Хаюхя (Simo Häyhä) считается самым результативным снайпером XX века. За 110 дней - 542 подтвержденных ликвидаций целей, по неофициальным данным - более 700, причем около 200 из них было ликвидировано из пистолета-пулемета, остальные - из винтовки с открытым прицелом. Это единственный снайпер прошлого столетия, предпочитавший открытый прицел оптическому.

Родился 17 декабря 1905 года в общине (селении) Раутъярви Выборгской губернии, Великом княжестве Финляндском в составе Российской империи (до 1917 года). Был седьмым ребенком в многодетной семье. Его родители, Юхо и Катрина, были простыми крестьянами-фермерами, вели домашнее хозяйство, рыбачили, охотились.

Симо учился в народной школе и, как и все в селении, попутно занимался земледелием, охотой, рыбалкой.

В 1922 году вступил в местное отделение охранного корпуса, входившего в состав вооруженных сил Финляндии, где показал выдающиеся успехи в снайперской стрельбе и занимал первые места в соревнованиях снайперов.

В 1925 году был призван на службу в армии. Служба проходила в поселке Райвола во 2-м велосипедном батальоне. Затем был переведен в Терийоки где поступил в школу унтер-офицеров и успешно закончил ее получив соответствующее воинское звание. Специальную снайперскую подготовку получил в 1934 году во время службы в районе форта Утти, что в окресностях Коувола. Затем демобилизовался.

30 ноября 1939 года. Огромная группировка советских войск в составе 4 армий вторгается в Финляндию от Финского залива до берегов Баренцева моря. Начинается Советско-Финская (Зимняя) война. Симо Хаюхя идет на фронт в качестве пехотного снайпера и попадает в 6-ю роту 34-го пехотного полка.

Финны не могли противопоставить превосходящему в десятки раз противнику достойную контрармию. До самой линии Маннергейма, да и после ее прорыва в феврале 1940 года, они использовали простую, но эффективную тактику: в фланги и тыл наступающих советских войск выезжали многочисленные мобильные команды лыжников-стрелков, шквальным огнем наносили урон живой силе противника и быстро исчезали, "растворяясь" в финских лесах. Вместе с этим, применялась иная тактика партизанской войны.

Отряды финских лыжников блокировали забитые растянувшимися колоннами советских войск дороги, отрезали наступавшие группировки и затем изматывали их неожиданными атаками со всех сторон. При этом окруженные группировки, в отличие от финнов неспособные сражаться вне дорог, обычно сбивались в кучу и занимали пассивную круговую оборону, не делая никаких попыток активно противостоять атакам финских партизан. Их полное уничтожение финнам затруднял только недостаток тяжелого вооружения.

На войне, Симо Хаюхя всегда был одет в белый камуфляж с капюшоном, сшитый из обыкновенной простыни, носил белую шерстяную маску да и вообще был хорошо экипирован для финских морозов в плотную теплую одежду. Его основным оружием была 7,62 мм винтовка M/28-30 "Pystykorva" (Шпиц) №60974 без оптического прицела, так как он предпочитал вести огонь из оружия с открытым прицелом. В этом была своя логика: во-первых, на открытый прицел цель "ловится" гораздо быстрее, во-вторых, блеск линз оптики демаскировал снайпера и выдавал его месторасположение, кроме того, линзы в зимнее время покрывались инеем, в-третьих, применение оптического прицела вынуждало снайпера держать голову выше, что значительно повышало риск быть ликвидированным снайпером противника. Кроме "шпица", Хаюхя использовал 9-мм пистолет-пулемет Suomi KP/-31. Среднее расстояние снайперской работы Симо составляло не больше 450 метров.

7,62 мм винтовка M/28-30 "Pystykorva" (Шпиц)

У Симо была своя собственная эффективная снайперская тактика и техника. Устраивая позицию, он старался полностью зарыться в снег. Перед стволом винтовки, плотно утрамбовывал снег в наст и поливал его водой, чтобы выстрел не разбрасывал снег и не демаскировал его позицию. Кроме того, набирал в рот снег для того, чтобы пар от дыхания на морозе не выдавал его месторасположения. Все это плюс маленький рост в 160 см. делало его не заметным для врага.

Первоочередными целями для него был офицерский состав, советские снайперы, корректировщики артиллеристского огня. Только за один месяц войны, число убитых им красноармейцев перевалило за 150. Это значительно поднимало боевой дух финских бойцов и угнетало солдат РККА. Уничтожая бойцов противника, Симо вышел на личный рекорд: 25 убитых красноармейцев за 1 день. Это было 21 декабря 1939 года, в день рождения Сталина. Со временем, снайпер получил прозвище "Белая смерть" (фин. Valkoinen Kuolema).

За "Белой смертью" охотились советские снайперы, по возможным маршрутам его передвижения расставлялись противопехотные мины, даже советская артиллерия регулярно обстреливала места его возможного появления. Последняя однажды чуть не достигла своей цели - осколок снаряда разорвал маскхалат снайпера, но сам он при этом не пострадал.

17 февраля 1940 года, Симо Хаюхя был награжден Орденом Креста Свободы и именной винтовкой Sako М/28. В январе 1940 года, он был переброшен в район Ладожской Карелии, где развернулась знаменитая битва при Колле, где финские войска успешно держали оборону под натиском превосходящих в 5 раз сил противника (1 пехотная дивизия финнов против 4 пехотных дивизий и 1 танковой бригады РККА). Битва получила название локальной "траншейной войны", где львиную долю огромных потерь живой силы РККА понесла из-за успешных действий финских снайперов.

6 марта 1940 года, финский снайпер все-таки "словил" разрывную пулю, снесшую ему нижнюю левую часть лица. Последнее, что он слышал перед тем как потерять сознание - это слова одного из солдат: "у него нет половины головы!". То же говорили и финские санитары, уносившие его с поля боя. Но ранение, не смотря на крайне устрашающий вид, оказалось не смертельным. Позднее он вспоминал момент ранения так: "Я услышал только приглушенный звук и тут же понял, что ранен".

Симо эвакуировали в тыл, где он лежал в коме 7 дней. 13 марта 1940 года, в день официального прекращения боевых действий согласно заключенному накануне мирному договору между Финляндией и СССР, он пришел в себя.

Ранение требовало тщательного ухода и длительного лечения. Лечение проходило в военных госпиталях в Хельсинки и Ювяскюля, где снайпер перенес ряд операций по восстановлению раздробленной челюсти.

28 августа 1940 года, маршал Карл Густав Эмиль Маннергейм присвоил Симо Хаюхя звание лейтенанта и вручил Крест Колла под № 4 в серебре (обычный Крест Колла был в железном исполнении, серебряным крестом было всего 7 награждений).

Симо Хаюхя. Послевоенное фото

С началом советско-финской войны 1941-1944 года неоднократно подавал заявления о зачислении его в действующие войска, но из-за ранения и его последствий получал вежливые отказы. Таким образом, участия в военных действиях он больше не принимал.

В послевоенные годы жил в своем доме в небольшом поселке Руоколахти, что на юго-востоке Финляндии, краю озер и фантастически красивой природы. Стал успешным заводчиком охотничьих собак, был известен как искусный охотник на лося, лиса, других животных. Неоднократно охотился с Урхо Калева Кекконеном, восьмым президентом Финляндии. Занимался общественной деятельностью, входил в состав руководства общества Братства Битвы при Колла.

Симо Хаюхя. Руоколахти, 1960-е годы

Он был скромным человеком, никогда не возвышал себя над другими, не хвастался своими заслугами и наградами, не любил вспоминать войну и редко давал интервью. На все вопросы о том, как он стал таким успешным снайпером, отвечал одним словом - тренировка. На вопрос не жалеет ли он о том, что убил столько людей, отвечал, что выполнял приказ, как и любой боец. "Я делал то, что должен был делать. И делал это так хорошо, как только мог."

Ушел герой Финляндии 1 апреля 2002 года в возрасте 96 лет. Похоронен в Руоколахти на церковном кладбище. В памяти финнов он остался национальным героем, солдатом, внесшим значительный вклад в то, чтобы их государство сохранило свою независимость.

Гул летящих на низкой высоте советских самолетов смешивался с грохотом взрывов и воем сирен над Хельсинки.

Авианалет на финскую столицу 30 ноября 1939 года стал началом масштабного вторжения. Тысяча советских самолетов, 2,5 тысячи танков и 420 тысяч солдат нарушили 1300-километровую границу.

Финляндия отвергла требования Иосифа Сталина, отказалась отдать свои территории, в частности, базу ВМФ на Балтийском море. И, тем не менее, нападение стало сюрпризом для финнов, которые не рассчитывали, что вторжения произойдет зимой. И они не ждали объявления настоящей войны.

Сталин рассчитывал на то, что война будет короткой. Что на то, чтобы победить соседнюю страну, потребуется 12 дней. Не получилось. Финны героически сражались — и среди самых больших героев был охотник из Раутъярви (Rautjärvi) на юго-востоке Финляндии, рост которого был 152 см.

33-летний Симо Хяюхя (Simo Häyhä) был одним из 250 тысяч финнов, мобилизованных после нападения советских сил. Это был спокойный человек, который в свободное время любил охотиться.

С 17 лет он входил в отряд финской гражданской обороны, и уже там зарекомендовал себя как выдающийся снайпер. Тренировался он и в отряде, и в свободное время.

«Летом мы работали. Но в остальное время у нас были сборы каждый месяц», — много лет спустя рассказывал он финскому телеканалу .

Он часто побеждал в соревнованиях снайперов и привозил домой такие небольшие награды как, например, чайные ложки. Но зимой 1939 года игра превратилась в серьезное дело. Командир заметил его талант и захотел, чтобы Хяюхя стал снайпером.

Непредсказуемый и невидимый

Хяюхя, ростом 152 см, шел по снегу. Наступил вечер, и он искал подходящее место, где можно было бы спрятаться перед боем, который ожидался завтра.

Зимняя война

Когда разразилась Вторая мировая война, Финляндия объявила себя нейтральной. Но СССР потребовал от нее, в частности, изменений границы и отказа от ряда островов и территорий на суше.

Взамен Финляндия должна была получить большую территорию советской части Карьялы. Все в Хельсинки придерживались единого мнения, что принять подобные требования было невозможно.

30 ноября 1939 года, после того как Советский Союз отказался соблюдать Пакт о ненападении 1932 года, советские войска перешли в масштабное наступление против Финляндии.

Постепенно финским вооруженным силам удалось остановить лавину советского наступления, Это было совершенно неожиданно, и в Скандинавии и всем западном мире восхищались Финляндией.

13 марта боевые действия были остановлены: советское верховное командование получило существенное подкрепление, и финское правительство было вынуждено просить о мире, чтобы избежать военной катастрофы.

Источник: Большая норвежская энциклопедия

Контекст

Легендарному снайперу было страшно

Yle 25.06.2017

Снайпер «Белая смерть» был очень скромным

Yle 02.04.2017

Снайпер - белая смерть

Der Spiegel 03.12.2014 Каждый день требовалось новое укрытие — если он хотел, чтобы у него был хоть какой-то шанс выжить. Надо было быть непредсказуемым и невидимым. Белая, как мел, форма и скромный рост помогали. А за все остальное следовало благодарить его природное стремление к основательности во всем, что он делал.

Хяюхя нашел подходящее место и полил снег вокруг него водой. Чтобы изо рта не шел морозный пар, он наберет в рот снега, когда будет стрелять. А потом он улегся на снег со своей старой винтовкой.

У винтовки был примитивный металлический прицел, потому что, если бы у него была винтовка с оптическим прицелом, стекло могло бы отражать свет. И это могло бы указать врагу на место, где он прячется, и означало бы верную смерть.

И эта его теория получила подтверждение. Когда вечером стало темнеть, он увидел, как свет отражается в прицеле винтовки советского снайпера. Хейхе сделал только один выстрел — и убил солдата.

Убил 25 человек за один день

За одним убийством вскоре должны были последовать другие. Сам он не считал тех, кого убивал, считали его товарищи. За несколько недель Хяюхя стал популярен у жителей Финляндии. Когда он 21 декабря 1939 года, якобы, убил 25 советских солдат, газеты назвали это его «рождественским подарком Финляндии».

С советской стороны тоже поняли, что появился чрезвычайно опасный финский снайпер. Они назвали его «Белая смерть». Поэтому они даже направили специальные силы, чтобы устранить его, они вели артиллерийский огонь против тех позиций, где он, по их мнению, находился. Но разделаться с Хяюхя так никому и не удалось.

Выстрел в голову

6 марта 1940 года весь день шли ожесточенные бои. Финны храбро оборонялись, но, несмотря на это, советские войска, численно превосходившие финские, теснили финнов вглубь их собственной территории. И Хяюхя пришлось участвовать в ближнем бою. И тут — после бесчисленного количества попыток убить снайпера в ту войну — советский солдат, наконец, настиг его.

«Мне попали в лицо, я упал. Я был в сознании, но двигаться не мог», — рассказывал он финскому телевидению позднее.

У него была снесена практически половина лица. Он впал в кому, а когда через неделю пришел в сознание, его мир переменился. Финляндия сдалась.

В последующие годы он перенес несколько операций, чтобы хоть как-то «подлатать» лицо. В качестве некого бальзама на раны последовало повышение из капралов в младшие лейтенанты, никто в финской армии не перескакивал через такое количество званий.

В 2001 году у него взяла интервью газета . Когда его спросили, как ему удалось убить так много людей, старик ответил:

«Я просто изо всех сил старался хорошо делать то, что мне велели. Если бы и остальные не поступали так же, Финляндии не существовало бы».

Через год он умер — ему было 96 лет.

Сталинские солдаты мерли, как мухи

Хотя Советский Союз победил в войне с Финляндией, победа эта была горькой. Плохая организация, плохо организованная переброска подкреплений, отважное сопротивление финнов и тот факт, что Сталин расправился со многими из своих лучших военачальников, сделали войну по-настоящему кровавой для СССР.

Сталин рассчитывал на 12-дневную войну, но она продолжалась почти в 10 раз дольше.

«Мы завоевали как раз столько земли, сколько надо было, чтобы похоронить своих погибших», — констатировал позднее один советский генерал.

Считается, что Финляндия потеряла в результате войны с СССР убитыми 23 тысячи человек, 40 тысяч были ранены. С советской стороны число убитых и раненых превысило 200 тысяч. Жизни 505 солдат из этих 200 тысяч унес Симо Хяюхя.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

Симо Хяюхя в финскую войну красноармейцы прозвали Белой Смертью. Он был, по заявлению финнов, самым результативным снайпером во всех войнах в мире. По некоторым данным, за 100 дней войны он убил 500-750 человек. Это значит, что каждый день он лишал жизни по 5-8 красноармейцев. Может ли быть такое? Ведь за ним шла настоящая охота, в которой участвовал не один десяток самых лучших контрснайперов Красной армии, а они, по общему признанию, были самыми результативными в мире.

Миф или реальность

Наверное, финский снайпер Симо Хяюхя был хорошим стрелком, но финская пропаганда явно переплюнула и советскую, и фашистскую взятых вместе. За снайпером по прозвищу Белая Смерть шла настоящая охота, это подтверждает его тяжелое ранение. Не знать этого финская сторона просто не могла. Скорее всего, знал об этом и сам Хяюхя. Так что, начиная с середины войны, он не столько стрелял, сколько прятался.

Никто не спорит, что действительно в первые дни войны свирепствовали снайперы с финской стороны. Но это до поры до времени. По всей линии фронта работали также и советские снайперы. Если в начале, как всегда, немного оплошали, то к середине кампании такого разгула не было. Нужно еще учесть протяженность линии фронта. Она была незначительной, всего чуть менее 400 километров. Кто-то возразит, что финны - отменные лесные охотники, но и Россия не обделена ими. Были и такие таежники, которые без всякой оптики били белку в глаз.

И еще один немаловажный факт. Это была зимняя война, когда любой след был отпечатан как на ладони. В сильные морозы не бывает снегопадов, которые скрывают следы. А холода стояли практически весь декабрь 1939 года. И еще, стрельбе в Союзе всегда уделяли должное внимание, существовали специальные курсы снайперов. Только в НКВД по штату числилось более 25 тысяч этих специалистов.

Подтвердить этот «рекорд», разумеется, никто, кроме самого снайпера, не мог и не может. Кроме Симо Хяюхя с финской стороны работали и другие стрелки. С советской стороны также работали профессионалы. Интересно, что 100 лучших советских снайперов за годы Великой Отечественной войны уничтожили 25 500 солдат и офицеров противника, что в среднем составляет 255 человек на стрелка. Были и такие, которые имели счет более 500 убитых, но это, стоит особо подчеркнуть, за четыре с половиной года.

Детство и юность

Сын крестьянина, Симо родился 17 декабря 1905 года в Раутьярви, расположенном в Финляндии (Российская империя). В семье было восемь детей, он был седьмым. Вместе со старшими братьями ходил на рыбалку и охоту. Эти занятия были основным промыслом семьи. Окончил народную школу в Миетиля. Когда ему исполнилось 17 лет, он поступил в охранный корпус «Щюцкор», где занимался стрельбой. Он даже участвовал в соревнованиях по стрельбе в Вийпури, на которых стал первым.

Военная карьера

Будущий снайпер Симо Хяюхя в возрасте двадцати лет проходил службу во втором велосипедном батальоне, дислоцированном в Валькьярви. Окончил унтер-офицерскую школу и получил звание унтер-офицера 1 батальона велосипедистов в городке Терийоки. Отметив его хорошие показатели в стрельбе, его отправляют в Коувола, где в крепости Утти он обучался на снайперских курсах в 1934 году.

Война между Финляндией и СССР

После обучения он служил в 34-м пехотном полку. Во время войны полк с 7 декабря 1939 года участвует в боях Приладожской Карелии, у горы Колла. Во время военных действий стояли лютые морозы, температура воздуха достигала -40 градусов Цельсия.

Солдаты Красной армии в начале войны не имели зимней экипировки (белых халатов) и представляли для финских снайперов отличную добычу. Этот пробел удалось быстро восполнить. Кроме того были запущены мифы о неуловимых финских «кукушках», которые якобы стреляли с деревьев. На первых порах это сыграло значительную роль.

Особая тактика финских снайперов

Оборудованные помосты на деревьях, "кукушки", которые поначалу приняли за позиции снайперов, были своего рода наблюдательными пунктами. Снайперы выдвигались на позиции на лыжах. Лежбища оборудовали заранее и тщательно маскировали. Теплая шерстяная одежда защищала в самый лютый мороз и выравнивала пульс. Небольшой рост Симо Хяюхя позволял хорошо чувствовать себя в тесных снежных норах.

Маленькие хитрости Симо

В качестве оружия Хяюхя использовал «Сако» М/28-30 шпиц - финский аналог винтовки Мосина. Он не использовал оптический прицел, так как тот оставлял блики, которые могли его выдать. Кроме того, стекла «плакали», и на морозе их покрывал иней. При применении оптики голова снайпера поднималась выше, что также делало его уязвимым. Он также пользовался пистолетом-пулеметом «Суоми» КР/31.

Еще один нюанс: свою позицию он располагал на небольшом расстоянии, примерно 450 метров от расположения противника, принимая во внимание тот факт, что так близко его искать не будут. К середине февраля командир части записал на его счет убитых снайперской винтовкой 217 красноармейцев. И 200 человек он, по одной из версий, убил из автомата. Почему боялись Симо Хяюхя? Потому, что боялись не только его, но и любого другого охотника на человека. Все хотят жить.

Ранение

Красноармейцы прозвали его Белой Смертью. На него, как, впрочем, и на других, началась охота, к которой привлекли лучших снайперов Советского Союза. В самом начале марта 1940 года он получил тяжелое ранение. Разрывная пуля попала ему в нижнюю часть лица, разворотила скулу и раздробила кости. Потеряв сознание, снайпер пришел в себя только через неделю. Лечение было тяжелым и долгим. Он выдержал много операций и выжил. Из-за ранения он не участвовал в войне 1941-1944 гг. Но получил звание второго лейтенанта. На послевоенных фото Симо Хяюхя видно, что его лицо сильно отличается от изображений на предвоенных снимках.

Образ Хяюхя - оружие пропаганды

В самом начале военной кампании финской прессой был создан образ героя, который убивает несметное количество врагов. Самое интересное, что в критические моменты на фронте, когда необходимо было поднять дух солдат, финское командование объявляло, что в их часть прибывает великий снайпер, который за один день убил 25 красноармейцев. Зачастую он действительно появлялся в этом месте. Это делали для поднятия духа простых и изможденных войной солдат. «Достижения» Симо умело использовали как оружие пропаганды. Скорее всего, он в действительности был хорошим снайпером, но не таким, каким его и сегодня пытаются нам представить.