История партизанских войн. Гражданская война в демократической республике конго Партизанская война в африке

Самым нестабильным регионом на нашей планете в плане возникновения войн и многочисленных вооруженных конфликтов является, конечно же, Африканский континент. Только за последние сорок лет здесь произошло более 50 подобных инцидентов, в результате которых погибло более 5 млн человек, 18 млн стали беженцами, а 24 млн остались без крыши над головой. Пожалуй, еще нигде в мире войны и нескончаемые конфликты не приводили к таким масштабным жертвам и разрушениям.

Общие сведения

Из истории Древнего мира известно, что крупные войны в Африке велись уже с третьего тысячелетия до нашей эры. Начались они с объединения египетских земель. В дальнейшем фараоны постоянно воевали за расширение своего государства то с Палестиной, то с Сирией. Известны также и три длившиеся в общей сложности более сотни лет.

В Средние века вооруженные конфликты в значительной мере способствовали дальнейшему развитию захватнической политики и оттачивали до совершенства искусство войны. Африка только в XIII столетии пережила три Крестовых похода. Длинный список военных противостояний, которым подвергся этот континент в XIX и XX веках, просто поражает! Однако самыми разрушительными для него стали Первая и Вторая мировые войны. Только за время одной из них погибло более 100 тыс. человек.

Причины, повлекшие за собой военные действия в этом регионе, были достаточно вескими. Как известно, Первую мировую в Европе развязала Германия. Страны Антанты, противостоящие ее напору, решили забрать принадлежащие ей колонии в Африке, которые немецкое правительство приобрело совсем недавно. Эти земли были еще плохо защищены, а учитывая, что британский флот в это время господствовал на море, и вовсе оказались отрезанными от своей метрополии. Это могло означать лишь одно - Германия была не в состоянии прислать подкрепление и боеприпасы. К тому же были со всех сторон окружены территориями, принадлежащими их оппонентам - странам Антанты.

Уже в конце лета 1914 года французским и британским войскам удалось захватить первую небольшую колонию противника - Того. Дальнейшее вторжение сил Антанты в Юго-Западную Африку было несколько приостановлено. Причиной этому послужило восстание буров, которое было подавлено только к февралю 1915 года. После этого стала быстро продвигаться вперед и уже в июле вынудила немецкие войска, дислоцировавшиеся в Юго-Западной Африке, сдаться. На следующий год Германии пришлось уйти и из Камеруна, защитники которого бежали в соседнюю колонию - Испанскую Гвинею. Однако несмотря на такое победоносное продвижение войск Антанты, немцы все же смогли оказать серьезное сопротивление в Восточной Африке, где бои продолжались на протяжении всей войны.

Дальнейшие боевые действия

Первая мировая война в Африке затронула многие колонии союзников, так как германским войскам пришлось отступать на территорию, принадлежащую британской короне. в этом регионе командовал полковник П. фон Леттов-Форбек. Именно он руководил войсками в начале ноября 1914 года, когда произошло крупнейшее сражение у города Танга (побережье Индийского океана). В это время немецкая армия насчитывала около 7 тыс. человек. При поддержке двух крейсеров англичанам удалось высадить на берег полтора десятка транспортов десанта, но, несмотря на это, полковник Леттов-Форбек сумел одержать убедительную победу над британцами, вынудив их покинуть берег.

После этого война в Африке превратилась в партизанскую борьбу. Немцы нападали на английские форты и подрывали железные дороги в Кении и Родезии. Свою армию Леттов-Форбек пополнял за счет набора добровольцев из числа местных жителей, которые имели неплохую подготовку. Всего ему удалось набрать около 12 тыс. человек.

В 1916 году, объединившись в одну португальские и бельгийские колониальные войска начали наступление на востоке Африки. Но как они ни старались, им не удалось одержать победу над Несмотря на то что союзнические силы значительно превосходили по численности немецкие войска, Леттов-Форбеку помогли продержаться два фактора: знание климата и местности. А в это время его противники несли большие потери, и не только на поле боя, но и из-за болезней. В конце осени 1917 года, преследуемый союзниками, полковник П. фон Леттов-Форбек оказался со своей армией на территории колонии Мозамбик, принадлежащей в то время Португалии.

Окончание военных действий

Близилась к Африка и Азия, так же как и Европа, понесли большие людские потери. К августу 1918 года окруженные со всех сторон немецкие войска, избегая встреч с основными силами противника, вынуждены были вернуться на свою территорию. К концу того же года остатки колониальной армии Леттов-Форбека в составе не более 1,5 тыс. человек оказались в Северной Родезии, принадлежавшей в то время Британии. Здесь полковник узнал о поражении Германии и был вынужден сложить оружие. За проявленное мужество в боях с противником он был встречен на родине как герой.

Так завершилась Первая мировая война. Африке она стоила, по некоторым оценкам, как минимум 100 тыс. человеческих жизней. Хотя боевые действия на этом континенте и не были решающими, однако продолжались они в течение всей войны.

Вторая мировая

Как известно, масштабные военные действия, развернутые фашистской Германией в 30-40-х годах прошлого столетия затронули не только территорию Европы. Еще два континента не пощадила Вторая мировая война. Африка, Азия тоже были втянуты, хотя и частично, в этот грандиозный конфликт.

В отличие от Британии, Германия к тому времени уже не имела собственных колоний, однако всегда претендовала на них. Для того чтобы парализовать экономику главного своего врага - Англии, немцы решили установить контроль над Северной Африкой, так как только этим путем можно было добраться к другим британским колониям - Индии, Австралии и Новой Зеландии. Кроме того, вероятной причиной, толкнувшей Гитлера к завоеванию североафриканских земель, было дальнейшее его вторжение в Иран и Ирак, где находились значительные залежи нефти, контролируемые Британией.

Начало военных действий

Вторая мировая война в Африке продолжалась в течение трех лет - с июня 1940 по май 1943 года. Противоборствующими силами в данном конфликте выступали с одной стороны Британия и США, а с другой - Германия и Италия. Основные боевые действия происходили на территории Египта и Магриба. Конфликт начался со вторжения итальянских войск на территорию Эфиопии, что значительно подорвало господство Британии в этом регионе.

Изначально в Североафриканской кампании участвовало 250 тыс. итальянских военных, к которым позже на помощь прибыли еще 130 тыс. немецких солдат, располагавших большим количеством танков и артиллерийских орудий. В свою очередь, союзническая армия США и Британии насчитывала 300 тыс. американских и более 200 тыс. английских военнослужащих.

Дальнейшее развитие событий

Война в Северной Африке началась с того, что в июне 1940 года англичане стали наносить точечные удары по итальянской армии, в результате которых она сразу же потеряла несколько тысяч своих солдат, тогда как британцы - не больше двух сотен. После такого поражения правительство Италии решило отдать командование войсками в руки маршала Грациани и не ошиблось с выбором. Уже 13 сентября того же года он начинает наступление, вынудившее британского генерала О’Коннора отступить из-за значительного перевеса его противника в живой силе. После того как итальянцам удалось захватить маленький египетский городок Сиди-Баррани, наступление было приостановлено на три долгих месяца.

Неожиданно для Грациани в конце 1940 года армия генерала О’Коннора перешла в наступление. Ливийская операция началась с атаки на один из итальянских гарнизонов. Грациани явно был не готов к такому повороту событий, поэтому не смог организовать достойный отпор своему противнику. В результате стремительного наступления британских войск Италия навсегда потеряла свои колонии на севере Африки.

Ситуация несколько изменилась зимой 1941 года, когда на помощь своему союзнику гитлеровское командование направило танковые соединения Уже в марте война в Африке вспыхнула с новой силой. Объединенная армия Германии и Италии нанесла сильный удар по британской обороне, полностью уничтожив одну из вражеских бронетанковых бригад.

Окончание Второй мировой

В ноябре того же года англичане предприняли вторую попытку контрнаступления, начав операцию под кодовым названием «Крестоносец». Им даже удалось отбить Триполетанию, но уже в декабре они были остановлены армией Роммеля. В мае 1942 года немецкий генерал нанес решительный удар по вражеской обороне, и англичане были вынуждены отступить вглубь Египта. Победоносное наступление продолжалось до тех пор, пока 8-я армия союзников не прервала его под Аль-Аламейном. На это раз, несмотря на все усилия, немцам так и не удалось прорвать оборону англичан. А в это время командующим 8-й армией назначили генерала Монтгомери, который начал разрабатывать очередной план наступления, при этом успешно продолжая отражать нападки гитлеровских войск.

В октябре того же года британские войска нанесли мощный удар по военным частям Роммеля, дислоцировавшимся под Аль-Аламейном. Это повлекло за собой полное поражение двух армий - Германии и Италии, которых вынудили отступить к границам Туниса. Кроме того, на помощь англичанам пришли американцы, высадившиеся на африканский берег 8 ноября. Роммель предпринял было попытку остановить союзников, но она не увенчалась успехом. После этого немецкого генерала отозвали на родину.

Роммель был опытным военачальником, и его потеря означала только одно - война в Африке закончилась для Италии и Германии полным поражением. После этого Британия и Соединенные Штаты значительно укрепили свои позиции в этом регионе. Кроме того, освободившиеся войска они бросили на последующий захват Италии.

Вторая половина XX века

С окончанием Второй мировой противостояние в Африке не закончилось. Один за одним вспыхивали восстания, которые в некоторых странах переросли в полномасштабные военные действия. Так, однажды вспыхнувшая гражданская война в Африке может длиться годами и даже десятилетиями. Примером этому могут служить внутригосударственные вооруженные противостояния в Эфиопии (1974-1991), Анголе (1975-2002), Мозамбике (1976-1992), Алжире и Сьерра-Леоне (1991-2002), Бурунди (1993-2005), Сомали (1988). В последней из вышеперечисленных стран гражданская война не закончилась до сих пор. И это только малая часть из всех существовавших ранее и продолжающихся по сей день военных конфликтов на Африканском континенте.

Причины возникновения многочисленных военных противостояний кроются в местной специфике, а также в исторически сложившейся ситуации. Начиная с 60-х годов прошлого века большинство африканских стран получили независимость, и в трети из них сразу же начались вооруженные столкновения, а в 90-е боевые действия велись уже на территории 16 государств.

Современные войны

В нынешнем столетии ситуация на Африканском континенте практически не изменилась. Здесь до сих пор продолжается масштабное геополитическое переустройство, в условиях которого не может быть и речи о каком-либо повышении уровня безопасности в данном регионе. Тяжелейшее экономическое положение и острая нехватка финансов только усугубляют сложившееся положение.

Здесь процветают контрабанда, нелегальные поставки оружия и наркотиков, которые еще больше усугубляют и так довольно сложную криминогенную обстановку в регионе. К тому же все это происходит на фоне чрезвычайно высокого прироста населения, а также никем не контролируемой миграции.

Попытки локализации конфликтов

Сейчас кажется, что война в Африке нескончаема. Как показала практика, международное миротворчество, пытающееся предотвратить многочисленные вооруженные столкновения на этом континенте, оказалось малоэффективно. Для примера можно взять хотя бы следующий факт: войска ООН участвовали в 57 конфликтах, и в большинстве случаев их действия никак не повлияли на их окончание.

Как принято считать, виной всему бюрократическая неповоротливость миротворческих миссий и плохая информированность о быстроменяющейся реальной обстановке. Кроме того, войска ООН крайне малочисленны и выводятся из объятых войной стран еще до того, как там начинает формироваться дееспособное правительство.

Русский народ накопил огромный и неповторимый опыт ведения партизанских войн с иностранными нашествиями. В начале 17-го века русские партизаны и ополченцы изгнали из России орду польско-католических оккупантов. В Первой Отечественной войне 1812 г. русская армия и многочисленные партизанские отряды разгромили французских оккупантов, безжалостно истребив европейской контингент армии Наполеона Бонапарта. В Великой Отечественной войне 1941-45 гг. русские, украинские, белорусские партизаны в тылу фашистской оккупации вели собственную войну с захватчиками и сыграли огромную роль в разгроме европейских армий, подчиненных финансовыми воротилами Запада Гитлеру, нацистам.

Имена партизанских героев Ивана Сусанина, Дениса Давыдова, Зои Космодемьянской, молодогвардейцев навечно вписаны в русского народа.
Мне, советскому офицеру в отставке, близка партизанская тема. В 1966-1968, 1971-1977 гг. мне пришлось служить в 165-м учебном центре подготовки иностранных военнослужащих (УЦ) сперва военным переводчиком, затем преподавателем общественных дисциплин.

Центр был расположен в Крыму – в селе Перевальном под Симферополем. В нем было подготовлены тысячи партизан – командиров взвода, бойцов, саперов, минометчиков, связистов, механиков и водителей, артиллеристов, военных фельдшеров – для национально-освободительных движений, воевавших с португальскими колонизаторами в Анголе, Гвинеи-Бисау, Мозамбике, а также для народно-освободительных армий и партизанских отрядов, освобождавших свои страны от расистов в Намибии, Зимбабве, Южно-Африканской республике.

1967 г. Офицеры центра

Советское руководство открыло 165-й учебный центр подготовки иностранных военнослужащих по просьбе прогрессивной общественности Африки, Организации Африканского Единства, в соответствии с Декларацией о предоставлении независимости колониальным странам и народам, принятой на XVI сессии Генеральной Ассамблее ООН в 1960 г.

Декларация ООН о предоставлении независимости колониальным странам и народам

Объясню значение этой декларации подробнее тем, кто одурманен лживой антисоветской и сионисткой пропагандой, льющейся сегодня с телеэкранов на русском языке. Напомню, что Советский Союз был всегда опорой всех прогрессивных сил планеты – международного рабочего, коммунистического, антиколониального, антивоенного движений.

Мало кто вспоминает сегодня об этой Декларации, ее великом значении для судеб многих отсталых и ограбленных Европой наций и народностей, веками прозябавших под тяжелым гнетом самых "демократичных" "борцов за права человека" таких как Великобритания, Франция, Португалия, Испания, Нидерланды и пр. "цивилизаторов".

Текст Декларации был подготовлен дипломатами СССР, социалистических стран и прогрессивных режимов Третьего мира. В ней выдвигались следующие требования ко всем капиталистическим странам:
(1) Немедленно предоставить всем колониальным странам, подопечным и другим несамоуправляющимся территориям полную независимость и свободу в строительстве собственных национальных государств, согласно свободно выраженным воле и желанию их народов....
(2) Ликвидировать все опорные пункты колониализма в виде владений и арендованных районов на чужих территориях.
(3) Правительства всех стран призываются строго и неуклонно соблюдать в отношениях между государствами положения Устава Организации Объединенных Наций и Декларации о равенстве и уважении суверенных прав и территориальной целостности всех без исключения государств, не допуская никаких проявлений колониализма, никаких исключительных правил или преимуществ для одних государств в ущерб другим государствам.
Советский проект одобрили представители большинства государств. 14 декабря 1960 г. Генеральная Ассамблея ООН большинством голосов приняла текст Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам. "Против" голосовали колониальные державы.

В следующем году Советское правительство внесло на рассмотрение XVI сессии Генеральной Ассамблеи ООН вопрос «О ходе осуществления Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам». В меморандуме оно предложило Генеральной Ассамблее объявить 1962 г. годом окончательной ликвидации колониализма, потребовать немедленного прекращения колониальных войн и репрессий против участников национально-освободительного движения, вывода из колоний всех иностранных войск, ликвидации там иностранных военных баз, применив предусмотренные Уставом ООН санкции против колонизаторов в случае их отказа от выполнения этого требования. ООН, указывалось в меморандуме, должна потребовать немедленного предоставления населению каждой колонии широких демократических прав и свобод, проведения в этих странах демократических выборов в национальные органы власти, аннулирования всех соглашений, направленных на ограничение суверенитета будущих независимых государств.
И опять колониальные державы Европы и Америки голосовали против Декларации и против санкций. Они не желали выводить свои колониальные администрации и армии из оккупированных ими территорий в Азии, Африке и Латинской Америке. Наоборот, они укрепляли свои армии новейшим вооружением.

Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам открыла перед освободившимися странами свободу выбора: вступать с военно-политические блоки или оставаться вне их. Многие из них предпочли оставаться вне блоковой системы, навязанной миру империалистическими державами. В сентябре 1961 г. на Белградской конференции на принципах неучастия в военных блоках было создана международная организация – Движение неприсоединения.

В мае 1963 г. на Аддис-Абебской Конференции независимых государств Африки была образована региональная межгосударственная политическая организация – Организация африканского единства (ОАЕ).

Она провозгласила своими принципами: равноправие и невмешательство во внутренние дела государств-членов; уважение их территориальной целостности и независимости, мирное урегулирование спорных вопросов, поддержка освободительных движений на зависимых африканских территориях, неприсоединение и др. Она сформулировала четкие цели: укрепление единства и солидарности стран континента; координация действий и развитие всестороннего сотрудничества африканских государств, защита суверенитета, территориальной целостности и независимости; уничтожение всех видов колониализма; поощрение международного сотрудничества.

Один из комитетов ОАЕ занимался организацией военной подготовки бойцов для партизанских армий в бывших колониях западных «демократий». Первые центры подготовки партизан были открыты в арабских странах, в частности, в Алжире и Египте. Руководство Организации африканского единства (ОАЕ) обратилось и к советскому правительству с просьбой создать военные учебные центры для подготовки бойцов для национально-освободительных движений Анголы, Мозамбика, Гвинеи-Бисау, позднее – Намибии, Родезии (Зимбабве) и Южноафриканской республики.

Один такой центр и был создан в Крыму в 1965 г. в соответствии с Декларацией о предоставлении независимости колониальным странам и народам, принятой на XVI сессии Генеральной Ассамблее ООН....

165 учебный центр подготовки иностранных военнослужащих

Я прибыл в учебный центр в марте 1966 г. в качестве переводчика английского языка. Я вернулся из загранкомандировки. Три года я работал с советскими военными специалистами в Египте. В центре я встретил двух знакомых переводчиков, с которыми служил в Египте, – капитана Гудыменко и майора Щербатова. Они рассказали мне о жизни офицерского коллектива, положительно охарактеризовали командира полковника Бойко, его заместителя полковника Стрекозова и начальника политотдела полковника Лаврова.

Перевальное мне понравилось. Оно раскинулось в долине вдоль речушки и автотрассы на Ялту. За домами колхозников начинались бесконечные фруктовые сады. В 1960-е там стояла одна наша воинская часть. К ней вела хорошая асфальтированная дорога. Вокруг части простирались зеленые поляны и перелески, взбегающих на высокие горы. Раздолье и красота!

Учебный центр – это штаб, клуб, склад, баня, казарма, гараж, двухэтажные домики с печным отоплением для офицеров и прапорщиков строились до войны и после войны. Когда же в Москве было принято решение создать здесь учебный центр для подготовки африканских партизан, военные строители в рекордные сроки возвели просторную столовую для курсантов, маленькую для офицеров, библиотеку, двухэтажный медпункт, четырехэтажный корпус для курсантских рот, трехэтажный учебный корпус, здание для автоклассов в гараже, пятиэтажный дом с квартирами для офицеров и их семей с магазином, детский сад, офицерскую столовую, котельную с высокой трубой. Рядом на полигоне располагался автодром и стрельбище. Перевальное – идеальное место для обучения партизан. Мягкий климат. В долине и на холме удобные поляны для проведения занятий на местности в дневное и ночное время.

С автотрассы нашей воинской части не видно на холме. Миллионы отдыхающих, спешивших на крымские курорты, и не догадывались, что в Перевальном они проезжают мимо военного учебного центра, готовившего военные кадры для национально-освободительных движений Африки, центра, известного всем спецслужбам Запада.

Воинские части всюду одинаковы: мы ходили в военной форме, отдавали честь старшим по званию, стучали каблуками при подходе к командиру, маршировали строевым шагом на плацу, сдавали кросс, выполняли упражнения по стрельбе из личного , бросать гранаты и поражать цели из автомата Калашникова днем и ночью. Признаюсь, нелегко мне было привыкать к офицерской лямке после окончания гражданского вуза и вольной жизни за границей! Там мы ходили в штатском и обращались к старшим по званию по имени-отчеству.

Каждый понедельник в девять часов утра личный состав учебного центра – офицеры преподаватели циклов, рота охраны и штаб, четыре африканских курсантских роты – выстраивались на плацу. Командир полковник Бойко ставил задачи на новую неделю, сообщал о нарушениях дисциплины, выносил благодарности отличившимся. Мы маршировали под музыку своего духового оркестра вдоль трибуны, на которой находились командир части, его заместитель и начальник политотдела.

По средам офицерам читались приказы Министра Обороны в клубе. Ежедневно в 17.15 свободные от занятий старшие офицеры уезжали на служебных автобусах домой в Симферополь, младшие расходились по домам в Перевальном.

Отличалась наша часть только тем, что в ней находились на учебе несколько сотен иностранцев из стран Африки. Учебные занятия с ними проводили военные преподаватели циклов (кафедр) тактики, огневого, связи, инженерном, автомобильном, общественных дисциплин. Занятия длились с 9.00 до 14.00. Затем курсанты шли в столовую. Они питались в просторной и уютной столовой по санаторной норме. В казармах царили чистота и порядок. Многие африканцы, оказавшись в Крыму, впервые узнавали, что такое белые простыни, нормальное питание, что между белыми и черными могут устанавливаться дружеские отношение. После обеда курсанты отдыхали и готовились к ночным занятиям.

Курсантам покидать часть не разрешалось. После 18.00 в клубе для них демонстрировались советские военные и революционные кинофильмы.
Переводчики переводили. Политработники проводили беседы с курсантами в ротах. После ужина с 21.00 курсанты с преподавателями и переводчиками шли по расписанию на ночные занятия.

Добавлю также, что многие африканцы, прибывавшие в Перевальное, были заражены чесоткой и глистами. В колониях совершенно отсутствовала система здравоохранения для африканцев. Среди них встречались и зараженные туберкулезом или венерическими болезнями. Их приходилось лечить в медпункте учебного центра, в Симферопольском военном госпитале или в военном санатории в Алупке.

Обучение каждой группы курсантов длилось от шести до десяти месяцев. Их учили стрелять из пистолета, автомата, пулемета; бросать гранаты; водить автомашину, взрывать мосты, железную дорогу, здания. Они изучали тактику, боевые уставы португальской и южноафриканской армий.

Вечерами с курсантами проводились культурные мероприятия. Раз в месяц курсантов возили на экскурсии: в колхозы, фабрики, школы, в симферопольские магазины. Они своими глазами убеждались в преимуществах советского социализма. В Крыму они видели процветавшие богатые колхозы, народные курорты на Южном Берегу для трудящихся, предприятия Симферополя.

Наш центр посещали лидеры африканских национально-освободительных движений: Аугуштиньё Нето, (Ангола), Амилькар Кабрал (Гвинея-Бисау), Сэм Нуйома (Намибия), Оливер Тамбо (ЮАР) и другие. Все они, выступая на совещаниях перед офицерами, выражали удовлетворение высоким уровнем подготовки курсантов. Они видели, что их соотечественники окружены заботой советских офицеров и обслуживающим персоналом. Они понимали, как трудно учить партизан, неграмотных, забитых, говоривших только на племенных языках. Им нравилась организация учебного процесса.

Дела переводческие

Мне пришлось учить португальский язык. Учил его по учебнику на французском, который случайно купил на каирском книжном развале. Тексты – простые и смешные диалоги и анекдоты. Молодая память легко впитывала готовые фразы. Испанский язык я знал. Оказалось, перейти с испанского на португальский не трудно. Все равно что с русского на украинский.

Через месяц я с грехом пополам переводил занятия с саперами. Мы учили африканцев, как взрывать мосты, здания, железнодорожные пути, охраняемые колониальными армиями на африканских территориях. Отрабатывали саперные навыки в дневное время и ночью.

Я продолжать зубрить также "Самоучитель португальского языка" Евсюкова П.Н. (М., 1963). Через полгода я настолько усовершенствовал свой португальский, что меня направили переводить занятия преподавателей на цикл (кафедру) общественных дисциплин. На нем работали испанисты, овладевшие португальской политической терминологией.

1967 г. Переводчики

Бюро переводов было самым крупным подразделением в части. Если на каждом цикле работали около десятка или чуть больше офицеров, то бюро насчитывало около пятидесяти переводчиков. В их составе можно было выделить небольшую группу переводчиков испанского языка, которые после окончания института успели поработать заграницей. Они с благодарностью вспоминали о годах, проведенных на братской Кубе.

Вторую группу составляли переводчики, прибывшие в Перевальное после окончания одногодичных курсов военных переводчиков португальского языка. Их знаний вполне хватало для обеспечения перевода на всех циклах. Многие офицеры из этой группы затем продолжили учебу в гражданских институтах.

Я подружился со многими переводчиками. Среди них могу назвать Мищенко Н., Петрашко О., Гудыменко А., Гаспаряна А. Не всем переводчикам работать с курсантами было интересно.

– Нужно ли было заканчивать университет, совершенствовать испанский три года на Кубе, чтобы учить сборке и разборке автомата? – возмущались недовольные назначением в Перевальное переводчики.

– Сборка-разборка автомата. Что здесь объяснять? Показал и приказал: делай, как я. Однообразные команды без труда может выучить любой преподаватель.
– Мы похожи на машинисток. Те переводят рукописный текст в печатный, мы переводим слова и команды с одного языка на другой, – роптали другие.
– Много ли переведешь слов на полевых занятиях с саперами или на стрельбах. Накуришься до одурения, пока дождешься, когда стрельбы закончатся, – с горечью говорили третьи.

Действительно, работа на всех циклах, кроме общественно-политического, не отличалась богатством языка.

– Вот если бы стать специалистом со знанием иностранных языков – это другое дело, – мечтали мы. – Каков потолок нашей карьеры? Майорская должность в Союзе, подполковника за границей. Попробуй дослужись! Одна должность на пятьдесят переводчиков.

Мы слышали различные истории о головокружительных карьерах бывших переводчиков. Одного взяли в разведшколу, работал много лет заграницей. Другого направили в дипломатическую академию, потом служил в советском посольстве. Третий закончил военную академию, был оставлен в адъюнктуре, изобрел добавку к авиационному топливу, получил докторскую ученую степень, профессорское звание и возглавил кафедру, и т.д.

В Центре кадры переводчиков постоянно обновлялись. За годы моей работы в Центре переводчики уезжали в загранкомандировки: один – наблюдателем в войска ООН в Сирию, пятеро с английским в Египет после 6-дневной войны Израиля с арабскими государствами, многие с испанским – на Кубу или с португальским в середине 1970-х – в Анголу и Мозамбик. Некоторые переходили на преподавательскую работу. Капитан Пашко В. с должности начальника бюро переводов был переведен преподавателем военного перевода в Киевском университете.

Переводчик капитан Никольников Ф. занялся сбором африканского фольклорного материала – сказок и мифов. Он работал несколько лет над переводом этого материала с португальского и креольского на русский язык и затем опубликовал несколько сборников африканских сказок в Москве. Если вы возьмете в руки любой толстый томик зарубежных сказок, вы обязательно найдете в нем сказки, перекочевавшие на его страницы из Перевального, благодаря этому удивительному человеку и исследователю африканского фольклора.

По его примеру в 70-е годы я тоже занялся сбором сказок. Среди моих намибийских курсантов я нашел несколько сказочников. Записанный мною намибийские сказки мы с дочерью опубликовали в журнале «Вокруг света». Однако меня интересовали не только сказки, но и песни народности овамбо (самой крупной в Намибии). Кроме того я записывал песни в исполнении курсантов и рассказы о борьбе партизанских отрядов СВАПО с оккупационным режимом ЮАР на магнитофон, снабжал их комментариями и отправлял в Главное управление радиовещания на зарубежные страны в Москву, и они звучали на всю Африку.

Цикл общественных дисциплин

Перевод на цикле общественных дисциплин считался самым сложным, хотя трудность, как я быстро понял, заключалась не столько в знании политической терминологии, сколько в умении упрощать сложные политические идеи, делать их понятными совершенно безграмотным людям, только вчера вырванным из племенной среды. Причем во многих племенных языках не существовало вообще никакой политической терминологии.

Преподавателям обществоведам времени на занятиях катастрофически не хватало, так как половину времени отнимал перевод на португальский. Однако в некоторых группах, африканцы и португальского не понимали. Приходилось назначать ретрансляторов из африканцев из африканцев, знавших и португальский и племенные диалекты. То есть использовался так называемый «двойной перевод». Советский переводчик переводил на португальский, а ретранслятор из африканцев пересказывал понятое на племенной язык. Причем нередко советский переводчик и ретрансляторы были вынуждены втолковывать курсантам знания о преимуществах социализма дольше, чем преподаватель. На таких занятиях преподаватель больше молчал, чем объяснял.

Цикл общ дисциплин Третий слева п-к Антипов. Автор- крайний справа во втором ряду

Вероятно, мои рассказы-переводы звучали так убедительно, что начальник цикла полковник Антипов А.И. как-то пригласил меня в свой малюсенький кабинет и завел разговор о том, как трудно преподавателям цикла работать с курсантами без знания иностранных языков.

– Язык выучить взрослому человеку очень трудно. Проще переводчику выучить историю. Не пригласить ли переводчиков на цикл преподавателями? Как вы думаете, они пойдут?
– Не все. Многие хотели бы опять поехать за границу.
– Так они уже все побывали на Кубе.
– Ну и что. За границей работать интереснее, особенно в стране, в которой говорят на выученном тобой языке.
– А вы пошли бы к нам на цикл преподавателем?
– Не знаю. Надо подумать.

Полковник Антипов был одним из самых уважаемых офицеров в учебном центре. Он прошел всю войну политруком взвода, роты, батальона. Был тяжело ранен. После войны закончил Военно-политическую академию им. В.И. Ленина и служил в войсках политработником, начальником политотдела. Держался независимо. В дела своего цикла вмешиваться никому не позволял.

Через год полковник Антипов предложил мне перейти на работу на цикл преподавателем, я согласился.

– Подучиться бы надо, товарищ полковник.
– Обязательно поучишься. Подадим заявку в политуправление округа. Отправим на Высшие академические курсы в Военно-политическую академию.
– Тогда согласен.

Вскоре приказом командира части я был переведен из Бюро переводов на Цикл общественно-политических дисциплин. Началась новая жизнь в коллективе преподавателей – майоров и подполковников (я был старшим лейтенантом). Приходилось тщательно готовиться к каждому занятию, писать план конспекты; посещать занятия коллег, перенимать их опыт, изучать методику преподавания истории СССР.

Я вел занятия на португальском. Полковник Антипов посещал занятия и после каждого посещения делал подробный анализ занятия. Он не знал языка, чтобы на нем самому проводить занятия, но прекрасно понимал, о чем говорил преподаватель. Обсуждая ход проведенного занятия, он всегда давал дельные советы.

Работа преподавателя воодушевила меня. На работу я буквально летел на крыльях: мне было приятно читать лекции на иностранном языке. О такой работе я давно мечтал, и мечта о преподавательской карьере начала сбываться. Я ждал, когда меня, старшего лейтенанта, официально утвердят на подполковничью должность политработника и преподавателя цикла в политуправлении Одесского военного округа, когда отправят меня на учебу на Высшие академические курсы в Военно-политическую академию в Москву.

Преподаватели цикла общественных дисциплин были обязаны вести страноведческие занятия с офицерами других циклов с переводчиками. Я засел за книги и пособия, подготовленные офицерами цикла, об Анголе, Мозамбике, Гвинее (Бисау). Это были компилятивные толстые труды, отпечатанные машинистками в пяти экземплярах. За основу были взяты опубликованные книги советских и иностранных африканистов. Они помогли мне буквально за месяц врасти в историческую обстановку, в которой возникло и развивалось антиколониальное национально-освободительное движение в португальских колониях, а затем и Намибии, Зимбабве и Южно-Африканской республике.

1960-е вошли в историю как годы вооруженной борьбы африканских народов за свою свободу и независимость. В своей борьбе они опирались на дипломатическую поддержку стран социалистического содружества и материальную военно-техническую помощь СССР, независимых государств Ближнего Востока, Африки.

В одном 1960 г. семнадцать государств Африки завоевали свою независимость. Многие из них начали помогать другим народам Африки, изнывающим от колониального гнета европейских «демократий», бороться за свою свободу и независимости. Выбор методов борьбы был не велик – либо мирные переговоры с колониальными властями в рамках международных организаций или тяжелая вооруженная борьба с колониальными армиями европейских «демократий» с использованием всех способов партизанской войны.

В начале 1960-х по решению ООН была провозглашена независимость двух подопечных территорий. На них образовалось несколько свободных государств – Танзания, Руанда и Бурунди. Колониальный статус был ликвидирован во всех странах бывшей французской колониальной империи. Только что закончилась народная война алжирского народа с французскими колонизаторами (1954-1962). Каждый год приносил независимость бывшим британским протекторатам. В освободившихся странах началась борьба за преодоление экономической, культурной и социальной отсталости, унаследованной от колониализма.

С начала 1960-х годов развернулась повстанческие войны с португальскими колонизаторами в Гвинее-Бисау, Анголе и Мозамбике под руководством партий: Африканской партии независимости Гвинеи и Кабо-Верде (ПАИГК), Народного движения за освобождение Анголы (МПЛА), Революционного Фронта освобождения Мозамбика (ФРЕЛИМО).

Португалия была самым слабым звеном в колониальной системе империализма. На территории ее колоний особую активность проявлял английский, американский, южноафриканский, бельгийский западногерманский и японский капитал. Португалия пыталась создать государственно-капиталистический сектор в экономике своих колоний, проводила политику «ассимиляции» африканской элиты. Члены этой элиты получали португальское гражданство и могли учиться, жить и работать в метрополии. В колониях широко применялся принудительный труд.

В Анголе возникли первые повстанческие группировки в 1950-е годы. С антипортугальского восстания в 1961 г. началась вооруженная борьба за независимость. Она продолжалась 14 лет. Вождем народно-освободительной борьбы стал Аугуштинью Нету, поэт, известный деятель культуры (1922-1979). Португальские власти отказывались от мирных переговоров с африканскими политическими партиями, признаваемыми за рубежом, наивно надеясь потушить пламя народных восстаний в африканских колониях проведением террористических карательных операций.

В португальской Гвинее ПАИГК начала. вооруженную борьбу за независимость в январе 1963 г, по примеру народов Анголы. На 1-м съезде ПАИГК в феврале 1964 г. были приняты программа и устав партии, созданы её руководящие органы и приняты решения об образовании регулярной армии и народной милиции.

В Мозамбике несколько антиколониальных политических групп объединились в Фронт в 1962 г. В сентябре 1964 г. ФРЕЛИМО начал вооружённую борьбу против португальских колонизаторов. Возглавил его Эдуардо Мандлане (1920-1969). Он был убит взрывом бомбы, вложенной в присланную на его имя книгу.

Португальские власти ответили широким применением карательных, террористических операций: сжигали деревни, убивали их жителей, уничтожали запасы зерна.

Наш Крымский центр внес огромный вклад в победу народов, борющихся за свою свободу и независимость.

Что видели курсанты во время экскурсий по Крыму?

В летнее время через Симферополь, столицу Крыма, проезжали миллионы советских трудящихся (до 10 млн. в год), пребывающих на отдых на южнобережные курорты. Курсанты знали и сами видели, что любой простой советский человек, будь он учителем, рабочим, колхозником, инженером, врачом, мог позволить себе отдых на лучших курортах Крыма. При этом, одни приезжали на отдых по бесплатным путевкам (с питанием; оплачивали их профсоюзы), другие покупали путевки за небольшую плату, третьи приезжали "диким способом", снимая комнаты в домах и квартирах местного населения. При этом, билеты на самолет или поезд стоили сравнительно дешево. Из Москвы в Симферополь авиабилет стоил 25 рублей, в купейном вагоне – 19 руб. при среднемесячной зарплате 100-120 руб.

Курсанты видели прекрасные просторные школы с кабинетами химии, физики, биологии, географии. Видели чистоту, порядок, радостные, счастливые лица советских детей, подростков, юношей и девушек в опрятной школьной форме. Могли поговорить в спецшколах № 7 и 11 на английском языке с учащимися. Посмотреть музейные коллекции, посвященные героям Великой Отечественной войны.

В Крыму большинство колхозов было богатыми и колхозники годились своими хозяйствами. Посещение курсантами колхоза или совхоза начиналось со встречи с директором или председателем и парторгом. Затем парторг показывал хозяйство. Останавливал автобусы на любой улице поселка и предлагал посмотреть, как живут колхозники, зайти в любой дом. Курсанты заходили, разговаривали с хозяевами, видели их приветливые лица, задавали им вопросы и узнавали, что дом построен совхозом или колхозом, что за жилье и коммунальный услуги они платили около 3-5 рублей в месяц, что на складе они могут покупать со скидкой продукты, производимые в хозяйстве.

Посещали огромную птицеферму, колхозный завод минеральной воды, подземное грибное хозяйство, колхозный санаторий под Симферополем. Помню, в совхозе по дороге на Николаевку парторг показал курсантам огромный подземный винный погреб и пригласил попробовать молодое вино. Курсанты всю дорогу пели песни после этой "дегустации".

Из разговоров с офицерами курсанты узнавали, что зарплата офицера зависит от воинского звания и составляет 200-400 рублей в месяц, что все офицеры имеют бесплатные квартиры, и прослужив 25 лет в армии уходят на пенсию.

Экскурсии, беседы в перерывах между занятиями, рассказы преподавателей цикла общественных дисциплин на уроках – все это наглядно демонстрировало преимущества и достижения советского социализма. Они и представить не могли, что так могут жить простые трудящиеся и их дети. Они очень хотели, чтобы подобная жизнь пришла и на их землю. Ради такой цели, свободы и независимости стоило бороться до последней капли крови.

Уезжали африканцы из Крыма на родину здоровыми, подготовленными морально и физически к вооруженной борьбе с колониальными и расистскими режимами. Многие из них убеждались в преимуществах социализма, в возможности жить свободными, равноправными людьми в свободной стране. Возвращаясь на родину, курсанты рассказывали о сказочной стране, в которой нет колонизаторов, нет белого расизма, нет капиталистов и богачей, в которой все люди равны и любая мечта человека могла осуществиться.

Они были благодарны советским офицерам – своим преподавателям, переводчикам, командирам курсантских рот и взводным, политработникам, врачам, официанткам в столовой. Африканские лидеры знали о положительной оценки курсантами работы нашего учебного центра и выражали благодарность руководству Центра за высокое качество боевой и политической подготовки. курсантов.

Полковник Калашник – новый командир части

Во время шестидневной войны Израиля с арабскими государствами в июне 1967 г. я служил в Крыму, не задумываясь над тем, какую роль эта война может сыграть в моей судьбе и верно ли освещают ход событий на Ближнем Востоке в советской прессе.

Поздней осенью 1967 г. меня вызвали на собеседование в «Десятку» (10-е Управление Генштаба) в Москву и предложили поехать в новую командировку в Египет. Из нее я вернулся в августе 1971 г. в Перевальное на должность переводчика-референта.

За время моей загранкомандировки в учебном центре произошли большие перемены. Во-первых, появились партизаны из Южной Родезии, Намибии, Южно-Африканской республики. Теперь я работал переводчиком английского языка на цикле общественных дисциплин.

Через год полковнику Антипову удалось добиться моего перевода на должность преподавателя, в политработники. Мечта моя сбылась: я стал преподавателем. В 1974 г. я закончил Высшие академические курсы в Военно-политической академии им. В.И. Ленина. Я с головой окунулся в изучение страноведческого материала по странам Юга Африки. Он был подготовлен преподавателями цикла в виде толстого справочного тома по каждой стране. Это были компилятивные работы. Однако в них был собран добротный справочный материал.

Во-вторых, в центре произошла смена власти. Бывший командир полковник Бойко ушел в отставку. Это был уравновешенный, воспитанный, тактичный человек. Он не вмешивался во внутренние дела циклов (кафедр). Не навязывал им своей воли. Он относился к офицерам с уважением. Не загружал муштрой преподавателей. Он был типичным представителем советского офицерства, сформировавшегося в годы Великой Отечественной войны. Они видели в своих подчиненных боевых товарищей, с которыми рано или поздно придется идти в разведку. Мы, младшие офицеры, звали таких командиров "батями". Батей мы считали полковников Стрекозова, Иванова (цикл связи), Антипова (цикл общественных дисциплин).

Полковник Калашник В.И., новый командир части, получил от прежнего командира части учебный центр с хорошо налаженным процессом политической и боевой подготовки африканских борцов за свободу. Полковнику Бойко удалось создать дружный, слаженный коллектив. Каждый офицер в нем знал свои обязанности и выполнял их блестяще. Да и как по-другому они могли работать, если в подчинении командира в звании полковника находилось более десятка полковников и полусотни подполковников, составлявших костяк военно-педагогического состава центра?! Рота охраны, медпункт, музыкальная рота, гараж и штаб входили в этот коллектив.

Что мог нового внести в отлаженную работу коллектива новый командир части?

Полковник Калашник оказался прямой противоположностью полковнику Бойко. Он принадлежал к более молодому поколению советских офицеров. Воинские уставы заменяли ему «моральный кодекс». Офицеры, прапорщики, солдаты – винтики в отлаженном механизме военно-педагогических технологий, а должность командира части – ступенька к генеральским лампасам. Он один знал, что необходимо делать каждому из нас, как мы должны вести себя на службе и дома, о чем думать и пр.

Ему ничего не стоило оскорбить военнослужащего перед строем. Он ликвидировал «разгильдяйство», навел «железную» дисциплину. Он запугивал человека своим пренебрежительным отношением к нему. Одного его взгляда боялись не только офицеры ниже его по званию, но даже равные с ним по званию. В каждом офицере и прапорщике он видел потенциального нарушителя дисциплины, бездельника, разгильдяя. Он делал все, чтобы всем военнослужащим служба медом не казалась. Он часто делал «проверки», но их целью было желание найти очередного "разгильдяя" и публично отругать, оскорбить его на строевом смотре. Поэтому «батей» мы такого командира не считали.

В его характере совершенно отсутствовал механизм уважения к человеку. Таких людей в народе называют бессердечными. Жалобы писались на его бессердечие, его неуважение к личности человека, а проверяющие, приезжавшие из политотдела Одесского округа или Главного Политуправления Управления, проверяли факты возможного нарушения им Устава. Устава Калашник не нарушал. Они в упор не желали видеть фактов и потому не находили подтверждения того грубого и бестактного поведения командира по отношению к офицерам.

Калашник был типичным представителем новой волны советского чиновничества, одним из тех, кто способствовал разрушению демократических принципов советского государственного устройства, кто вел социалистическую державу к разрушению. В годы правления Брежнева немало карьеристов присосалось к партийным, советским органам, армии, спецслужбам, МВД, МИДу. Горбачев, Ельцин и их команды являются ярким тому свидетельством.
Я выражаю свое личное мнение о Калашнике. За годы службы в Египте мне пришлось работать со многими замечательными офицерами и генералами, не раз бывать под обстрелом израильской артиллерии, ходить в разведку с боевыми товарищами. Мне есть с кем сравнить нового командира учебного центра, с которым, кстати, у меня сложились нормальные личные отношения. Он даже предлагал мне возглавить бюро переводов, но я отказался. Меня манила преподавательская работа. (См. мои воспоминания о службе в Египте – h)

Офицеры, прослужившие 25 лет и более в армии, писали рапорта и уходили в отставку как только получали квартиры. Среди них было немало замечательных военных педагогов. Переводчики с нетерпением ждали, когда родина «позовет» их в новую загранкомандировку, чтобы уже никогда не вернуться в этот солдафонский «рай».

Профессор Слинкин М.Ф.

Один из наиболее уважаемых мною офицеров центра, кто ушел в отставку одним из первых при полковнике Калашнике до моего возвращения из второй загранкомандировки, был подполковник Слинкин М.Ф. (1925-2007), тоже бывший военный переводчик, человек удивительной судьбы. Родился в деревушке Ханты-Мансийского автономного округа. После окончания военного училища в 1944 г. воевал командиром огневого взвода минометной батареи. Участник штурма Берлина. После войны закончил спецфакультет Военного института иностранных языков. В 1957-1990 гг. неоднократно находился в длительных служебных командировках в Афганистане в качестве старшего переводчика, старшего референта, политического советника при высших государственных и партийных деятелях. Награжден орденами и медалями СССР и Афганистана.

Многие годы работы в Афганистане он собирал и заносил на карточки военно-технические термины на языке дари. Набрался целый чемодан карточек. Возил его с собой повсюду, пока не подготовил к изданию «Русско-дари военно-технический словарь» и не опубликовал его. Его словарь переиздавался в СССР несколько раз. Это был, между прочим, первый подобный словарь в истории мирового востоковедения.

В Крымский учебный центр подполковник Слинкин М.Ф. приехал политработником. Работал с африканцами в ротах. Полковник Антипов добился его перевода на преподавательскую работу на цикл общественных дисциплин. Но проработал на цикле он не долго. Оскорбленный один раз Калашником на строевом смотре, он, боевой офицер, написал рапорт и ушел в отставку. Командир посчитал для себя зазорным извиниться перед ним.

В отставке Слинкин защитил кандидатскую диссертацию (1973 г.). Работал более тридцати лет на кафедре новой и новейшей истории Таврического национального университета им. В.И. Вернадского (до 90-х годов он именовался Симферопольским госуниверситетом им. М.В. Фрунзе). В 1980-е побывал в Афганистане еще раз, на этот раз в качестве советника революционного правительства ДРА. Вернувшись, написал книгу, защитил докторскую диссертацию о современном Афганистане на тему «Приход к власти и кризис левого режима Тараки-Амина в Афганистане» (2000). Стал профессором. В своих трудах он использовал информацию, которую черпал из первых рук в Афганистане. Преподавал персидский язык. Написал учебное пособие "Речевая практика персидского языка (2-е издание, исправленное и дополненное - 2003). Составил "Книгу для чтения. Персидский язык. 1-5-й курсы. (Учебное пособие. Симферополь, 2001).

Мне хотелось идти по его стопам. Забегая вперед расскажу к слову, что в 1977 г. я тоже написал рапорт с просьбой уволить меня в запас, и распрощался с армией. Два года работал учителем в средней школе и учился в заочной аспирантуре Института Востоковедения Академии наук СССР. Одновременно работал над диссертацией о борьбе народа Намибии против южноафриканского колониализма и расизма. Диссертацию защищал в Институте Африки Академии наук СССР. Публиковал статьи, выступал с сообщениями на всесоюзных и международных конференциях африканистов. Профессор Слинкин М.Ф. рекомендовал меня в качестве преподавателя истории Азии и Африки на кафедру новой и новейшей истории Симферопольского госуниверситета.

Для меня профессор Слинкин был идеалом военного переводчика, преподавателя, ученого; патриота, преданного Родине, России, исторической науке и востоковедению. В нем сочетались доброта с умом, тактичность с уважением к человеку, трудолюбие с научной добросовестностью. Он смотрел на мир глазами никогда не унывающего великого персидского поэта Омар Хаяма, рубаи которого любил цитировать.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Первая мировая война явила всему цивилизованному миру невиданное до той поры кровопролитие, ужас газовых атак и тоскливый кошмар тысячекилометровых траншей, заполненных жидкой грязью. Одной же из главных и наиболее характерных особенностей той войны стала крайне низкая мобильность противоборствующих армий: ценой жизни сотен или даже тысяч солдат удавалось иногда продвинуться на считанные километры в глубь территории противника. Такое положение вводило профессиональных военных с обеих сторон в состояние бессильного бешенства, поскольку совершенно не походило на то, чему учили в военных академиях.

Окопная грязь не способна рождать героев, но без героев воюющий народ быть не может: идеологи государства обязаны регулярно поставлять образцы героизма и преданности своей стране, иначе у людей опускаются руки от лишений и исчезает агрессивность.

У французов таким национальным героем стал юный пилот-истребитель Жорж Гинемер, сбивший пятьдесят четыре вражеских самолета и героически погибший осенью 1917 года; у британцев символом военной романтики в конце войны неожиданно для себя оказался эксцентричный в поступках и ненавидевший военную форму профессиональный археолог и разведчик-любитель Лоуренс Аравийский, возглавивший партизанскую борьбу арабских племен в турецком тылу на Ближнем Востоке.
Германия явно проигрывала войну и потому нуждалась в героях еще острее. И в 1918 году такой герой появился – им стал полковник Пауль фон Леттов-Форбек. С именем этого офицера связана оборона наиболее ценной колонии Германской империи – Германской Восточной Африки (сегодня это территория Танзании).

Прибыв в страну в самом начале 1914 года, Леттов-Форбек еще не знал, что ему придется провести здесь несколько лет, ведя настоящую партизанскую войну. Неопытным он не был, штабным теоретиком-белоручкой его тоже назвать нельзя: еще в 1904-1906 годах он достаточно успешно воевал в Юго-Западной Африке (современной Намибии) с восставшими племенами гереро и готтентотов, а потому прекрасно знал все особенности ведения боя в условиях африканских кустарниковых пустошей. Еще раньше, на самой грани веков, в 1900-1901 годах, ему довелось участвовать в подавлении так называемого «боксерского восстания» в Китае.

Именно в этот период Леттов-Форбек успел хорошо изучить тактические качества британских войск – потом эти знания очень пригодились ему при организации партизанских рейдов по тылам англичан.
В августе 1914 года британские корабли обстреляли столицу колонии Дар-эс-Салам артиллерией главного калибра, продемонстрировав тем самым свои серьезные намерения и недвусмысленно намекнув на капитуляцию.
Немецкий губернатор не имел намерения вступать в боевые действия с англичанами, но был смещен со своего поста полковником Леттов-Форбеком, который, по сути, и принял на себя всю полноту власти в условиях военного времени. Полковник двинулся на север, проведя свои войска вдоль кенийской границы. При этом небольшие мобильные отряды Леттов-Форбека сумели нанести англичанам несколько поражений в боях местного значения.

В начале же ноября колониальные отряды германцев смогли даже отразить попытку высадки восьмитысячного англо-индийского десанта на стратегически важный порт Танга. Показательно, что под командой Леттов-Форбека в тот момент находилось чуть более тысячи человек, причем большинство из них составляли туземные солдаты-аскари.
Однако уже в следующем году полковник убедился в том, что явное количественное превосходство британских войск не оставляет германским отрядам ничего другого как вести классическую партизанскую войну и всячески избегать любых более-менее массовых операций, ведущихся классическими способами.

Основным составом в колониальных войсках немцев, как уже говорилось, были отряды солдат-туземцев, называвшихся аскари. Леттов-Форбек сумел даже организовать несколько постоянно действующих учебных лагерей по подготовке аскари.
Ведение длительной вооруженной борьбы в состоянии полной изоляции от метрополии представляло множество трудностей, в том числе и касающихся чисто местных особенностей. Например, немцам было очень трудно подготовить сразу большое количество аскари, поскольку местные жители-африканцы очень чутко реагировали на военную ситуацию и интуитивно становились на сторону более сильных. Аскари имели также свои обычаи и привычки, к которым поневоле нужно было приноравливаться европейцам.
Например, сам Леттов-Форбек упоминает в своих мемуарах такой случай: во время трудного ночного восхождения на гору Касигао, проходившего в крайне тяжелых условиях, один из аскари заметил, что германский офицер сильно расцарапал себе лицо, продираясь через колючий кустарник.
Реакция туземного солдата была своеобразной: он снял свой чулок, который не менял уже дней пять, и им заботливо отер лицо своего офицера. К чести немца, он лишь слегка удивился эксцентричному поступку подчиненного. Сам аскари тут же пояснил, что это древний военный обычай и что так делается только для истинных друзей.

Вообще это была несколько странная война, особенно если сравнить ее с тем, что в это время происходило на европейском театре боевых действий. Для обслуживания каждого европейца в условиях партизанских рейдов приходилось по пять-семь человек цветных слуг. Один человек готовил пищу и исполнял обязанности денщика, а остальные несли на себе запасы одежды, продукты, палатку, постель и другие вещи. Главное различие между мирным и военным временем для путешествующего по Восточной Африке германского офицера состояло в том, что в обычных, мирных условиях его сопровождало бы примерно в два раза большее количество цветных слуг.
Но несмотря ни на что немногочисленным кайзеровским офицерам удалось сформировать сильные и эффективные в бою колониальные войска, вполне способные вести активные партизанские действия в местных условиях.

Эмпирическим путем немцы пришли к выводу о том, что следует не распылять свои основные силы, а действовать преимущественно небольшими партрулями. «В дальнейшем эти патрули ценились очень высоко. Из Энгаре Нероби маленькие смешанные отряды численностью от 8 до 10 человек европейцев и аскари обходили лагеря противника, который продвинулся до Лонгидо, и действовали на его сообщениях с тылом.
Благодаря добыче, взятой у Танги, мы располагали телефонными аппаратами; эти отряды включали их в английские телефонные провода и выжидали, пока мимо не проходили большие или меньшие неприятельские отряды или транспорты, запряженные быками. Противник обстреливался из засады с расстояния 30 метров, брались пленные и добыча – и патруль исчезал снова в бесконечной степи» , - писал потом Леттов-Форбек.
Когда в результате нескольких налетов удалось получить некоторое количество лошадей и мулов, были образованы две конные роты, которые в виде довольно сильного партизанского отряда высылались в длительные поиски по обширным степным районам, находившимся к северу от горы Килиманджаро.

Этот отряд доходил до Угандийской и Магадской железных дорог, разрушая мосты, нападая на сторожевые посты, подрывая железнодорожное полотно и производя иного рода диверсии на путях сообщения между железной дорогой и вражескими лагерями.
В то же время пешие патрули, высылавшиеся в области к востоку от Килиманджаро, для выполнения тех же задач в течение многих дней должны были продвигаться пешком через густой кустарник и вражеское охранение. Обычно они состояли из одного или двух европейцев, трех-четырех аскари и пяти или семи носильщиков. Их рейды длились иногда более двух недель.

Леттов-Форбек вспоминал о действиях этих пеших патрулей так: «Им приходилось пробираться через неприятельское охранение, и их часто выдавали туземные шпионы. Несмотря на это, они большей частью достигали цели, иногда проводя в рейде более двух недель. Для такого небольшого числа людей одно убитое животное или незначительная добыча представляли существенную помощь. Несмотря на это, лишения и жажда при нестерпимой жаре были так велики, что много раз люди умирали от жажды. Плохо обстояло дело, когда кто-нибудь заболевал или был ранен; часто, несмотря на все желание, не было никакой возможности его транспортировать. Переноска тяжелораненых от Угандийской железной дороги через всю степь до немецкого лагеря, если это случалось, представляла неимоверные трудности. Это понимали и цветные, и бывали случаи, когда раненый аскари, вполне осознавая, что его оставляют на съедение многочисленным львам, не жаловался, когда его бросали в кустах, а, наоборот, отдавал товарищам оружие и патроны, чтобы, по крайней мере, не погибли они. Эта патрульная деятельность все более и более совершенствовалась. Росло знакомство со степью, и наряду с патрулями, которые действовали скрытно, избегали столкновений и занимались взрывами на железных дорогах, развивали деятельность боевые патрули. Они, состоя из 20-30 и больше аскари, иногда вооруженные одним или двумя пулеметами, искали неприятеля и старались нанести ему потери в бою. При этом в густом кустарнике дело доходило до таких неожиданных столкновений, что наши аскари иногда буквально перепрыгивали через лежащего противника и таким образом снова появлялись у него в тылу. Влияние этих предприятий на развитие предприимчивости и готовности к бою было у европейцев и цветных так велико, что после серии успехов трудно было бы найти армию с лучшим боевым духом» .

Организовывая такие диверсионные рейды, немецкие офицеры удачно использовали в своих целях прекрасные охотничьи способности и воинственный дух аскари. Помимо этого, активно использовалось и тщеславие африканцев: все отличившиеся в боях туземные солдаты оперативно получали награды или повышение в чине. Такой грамотный подход к работе с «человеческим материалом» не мог не дать своих плодов: в течение всей войны чернокожие солдаты отличались удивительным доверием и привязанностью к своим германским офицерам.

Постепенно тактика и техника немецких «партизан» совершенствовались. «Наша техника также не оставалась без дела. Ловкие фейерверкеры и оружейные мастера совместно с заводскими инженерами непрестанно изготавливали новые аппараты, годные для порчи железных дорог. Некоторые из этих механизмов взрывались лишь после того, как по ним проехало определенное число осей.

При помощи последнего устройства мы рассчитывали на разрушение паровозов, так как англичане ради безопасности начали ставить перед ними одну или две платформы, груженные песком. В качестве взрывчатого материала на плантациях имелся в большом количестве динамит, но гораздо более действенными оказались захваченные при Танге подрывные патроны».

Несколько удивленные столь упорным сопротивлением незначительных германских сил, англичане стали разрабатывать атаки немецких войск в районе горы Килиманджаро. Но Леттов-Форбек тем временем эвакуировал большую часть своих отрядов и наиболее ценное оборудование на юг и стал без спешки готовиться к продолжению партизанской войны.

Англичане вынуждены были вспомнить уроки англо-бурской войны и вырабатывать тактику противопартизанской борьбы, чтобы защитить стратегически важную Угандийскую железную дорогу. Проведение этой «спецоперации» британцы поручили специалисту – бывшему предводителю бурских повстанцев в период англо-бурской войны генералу Яну Смутсу.
«По обе стороны железной дороги англичане расчистили широкие полосы, которые с внешнего края были огорожены сплошной засекой из колючего кустарника. Затем примерно через каждые два километра были устроены крепкие, снабженные искусственными препятствиями блокгаузы, или укрепления, из которых патрули должны были постоянно обследовать железнодорожное полотно. Наготове держались особые отряды, силой в роту или больше - для немедленной переброски в специальных поездах при получении сообщения о нападении на какой-либо пункт железной дороги. Кроме того, в нашу сторону были выдвинуты прикрывающие отряды, которые пытались отрезать наши патрули при их возвращении с железной дороги - как только об этом сообщали шпионы или посты, расположенные на возвышенных пунктах», - вспоминал потом Леттов-Форбек.

Забегая вперед, скажем, что все эти мероприятия англичан не дали в конечном итоге утешительных результатов. И даже опыт бывшего партизана генерала Смутса не мог существенно изменить общую картину «малой войны» в Восточной Африке. Здесь мы видим, кстати, один из наиболее явных парадоксов партизанской войны: даже очень опытные вожди партизанского движения, став генералами регулярной армии, в борьбе с партизанами начинали допускать точно те же ошибки и промахи, как и их давние противники.

На высотах юго-восточнее Касигао и вплоть до берега моря и дальше в области прибрежных поселений также были расположены английские лагеря, против которых, в свою очередь, направлялись действия германских патрулей и «летучих отрядов». Леттов-Форбек стремился непрерывно вредить противнику, заставляя его принимать меры защиты и, таким образом, связать его силы именно здесь, в области Угандийской железной дороги.
С этой целью были созданы опорные пункты для немецких боевых патрулей; в первую очередь - от побережья до Мбуджуни (на дороге Тавета - Вой). Такая же работа проводилась и в более северном районе. Неприятельский лагерь у Мзимы в верховье реки Тсаво и его сообщения с тылом, шедшие вдоль этой реки, являлись постоянными объектами диверсий, осуществляемых как патрулями, так и более крупными отрядами немцев.

Тем не менее в марте 1916 года генерал Смутс при поддержке английских и бельгийских войск начал решительное наступление двумя колоннами от границы с Кенией в глубину немецких владений. К августу подразделения буров достигли гор Морогоро и перерезали железную дорогу, соединявшую порт Кигома на озере Танганьика с морским побережьем. Чтобы не попасть в окружение, немцы были вынуждены оставить противнику Дар-эс-Салам и отступить на юг, в долину реки Руфиджи.

Впрочем, на этом основные успехи буров и закончились: люди были вымотаны тяжелыми переходами, и кроме того, вряд ли все буры из недавних врагов Британской империи стали ее ярыми союзниками, готовыми отдать жизнь за английскую королеву. В скором времени сам генерал Смутс был отозван из Африки, а следом за ним уехали и большинство южноафриканцев.

Покидая Восточную Африку, Ян Смутс был искренне уверен, что Леттов-Форбек долго не продержится, однако все получилось совсем наоборот. После отъезда Смутса, главного специалиста англичан по борьбе с партизанами, у немцев остался только один основной противник – недостаток продуктов, боеприпасов и фуража.

Впрочем, со всеми этими трудностями немецкие «рейнджеры» уже научились справляться. Запасы продовольствия пополнялись с помощью охотничьих команд, добывавших в степи буйволов, слонов и антилоп. Сахар заменили большим количеством дикого меда, а соль смогли получать, выпаривая на берегу морскую воду. Африканские женщины пряли из местного хлопка ткань, которая шла на одежду, мастерские шили обувь из кожи убитых животных, и даже дизельное топливо местные умельцы научились гнать из кокосовых орехов.
Несколько немецких миссионерских госпиталей, находившихся на юге, были быстро и эффективно перепрофилированы, превратившись в полевые лазареты, оказавшие «партизанам» Леттов-Форбека неоценимую помощь. Показательно, что немцы сумели даже наладить поточное производство хинина – основного в то время средства для борьбы с тропической лихорадкой и малярией: редкий европеец мог в условиях тропиков не заболеть этими распространенными недугами.

Тактика и стратегия Леттов-Форбека полностью укладываются в каноны классической партизанской войны – организованно отступая перед превосходящими силами противника, германские отряды постоянно искали возможности нанести своему врагу ущерб. Впрочем, внутренняя закваска прусского офицера, воспитанного на теории «классической» войны Клаузевица, иногда давала себя знать, и тогда Леттов-Форбек отваживался на открытый бой.

Так, в октябре 1917 года, получив от своих разведчиков информацию, он закрепился на выгодной и хорошо приспособленной для обороны позиции возле поселка Махива. Ожидаемые немцами фронтальные атаки британцев не заставили себя ждать. Командовавший британскими частями в этом районе генерал Бивз обычно не баловал своих противников тактическими изысками, предпочитая бить врага в самое сильное место и ломиться вперед сквозь оборону, невзирая ни на какие потери.
Результат такой тактики не заставил себя ждать: за четыре дня боев англичане потеряли более полутора тысяч человек (четверть корпуса), в то время как у немцев число убитых и пропавших без вести составило всего около ста человек; были захвачены многочисленные трофеи, включая драгоценные для всякого партизана патроны и даже пулеметы.

Несмотря на явный успех, эти потери, совершенно мизерные по меркам большой войны, заставили полковника задуматься над тем, как ему воевать дальше, поскольку убыль в боеприпасах, оружии, живой силе и особенно в грамотном офицерском составе восполнить было крайне трудно.
Июль 1918 года ознаменовался еще одним оперативным успехом немцев и их чернокожих аскари, которые захватили один из наиболее важных железнодорожных узлов. Чтобы сбить со следа преследующие их британские части и избежать трудной переправы через большую реку Замбези, германцы резко изменили направление своего движения и быстрым маршем двинулись на север.

Однако здесь произошло непредвиденное: удар нанес враг невидимый и беспощадный – распространенный тогда грипп-«испанка». Большая часть немецких отрядов оказалась поражена этим инфекционным заболеванием. После эпидемии в распоряжении Леттов-Форбека осталось всего менее двух сотен немцев и около полутора тысяч аскари.

Стремясь всеми силами оторваться от врага и дать передышку ослабленным после эпидемии бойцам, полковник повел свои войска через северный берег озера Ньяса на территорию Британской Родезии. О том, что этот новый партизанский рейд проходил вполне успешно, говорит хотя бы такой факт: 11 ноября 1918 года, в тот самый день, когда обессиленная войной Германия вынуждена была пойти на перемирие, колониальные войска кайзера под командованием Леттов-Форбека с боем взяли населенный пункт Касама.

Но это уже был последний боевой успех немецких «партизан» - на следующий день британский генерал Девентер, главнокомандующий военными силами региона, официально уведомил Леттов-Форбека о прекращении боевых действий.
В Германии полковника встречали как национального героя. Уже здесь он узнал, что разработанная им стратегия блестяще себя оправдала. Такие классические приемы партизанской войны, как оперативная гибкость и тактическая импровизация, использование количественного превосходства противника против него самого и полная автономность в тыловом обеспечении своих войск, позволили удерживать на второстепенном театре военных действий непропорционально большое количество сил и средств союзнических войск.

В самом деле, в самые лучшие периоды численность солдат и офицеров у Леттов-Форбека не превышала четырнадцати тысяч человек, в то время как против них действовала более чем трехсоттысячная группировка английских, бельгийских, португальских и южноафриканских войск.

В стратегическом и геополитическом масштабе мировой войны деятельность Леттов-Форбека оказалась почти незаметной. В этом отношении сразу же напрашивается параллель с другим знаменитым современником – Томасом Лоуренсом Аравийским, партизанская стратегия которого, хотя и позволила британским войскам добиться оперативного успеха на территории Малой Азии, в конечном итоге не сыграла сколько-нибудь значимой роли в масштабе всей войны.

Послевоенная судьба полковника Леттов-Форбека вполне типична для прусского офицера старой кайзеровской закалки: сразу же после своего возвращения из Восточной Африки он возглавил так называемые «Свободные корпуса» - добровольческие отряды, подавлявшие коммунистическое восстание в Гамбурге. Затем, занимая должность командующего войсками Мекленбурга, он принимал участие в капповском путче 1920 года.

После провала путча полковник ушел в отставку, но в последующие десять лет регулярно избирался депутатом рейхстага. Книга Леттов-Форбека «Мои воспоминания о Восточной Африке», написанная им в 1920-х годах, не имела какой-либо литературной ценности, поскольку все события изложены там сухим и четким военным языком, с минимумом эмоций и лирических отступлений.
В то же время нельзя сказать, что эти мемуары не внесли какого-либо вклада в теорию «малой войны»: в 1920-1930-е годы русский перевод книги кайзеровского полковника входил в число основных источников при подготовке советских диверсантов – наравне с книгами Дробова, Каратыгина, Дениса Давыдова и Лоуренса Аравийского.

К чести Леттов-Форбека нужно сказать, что нацистом он так и не стал, хотя всю жизнь, как и большинство тогдашних немцев, был убежденным националистом. От предложенной ему Гитлером должности посла в Лондоне он категорически отказался, поэтому во время Второй мировой войны жил под опекой своей дочери как частное лицо.
Потеряв за время войны обоих сыновей, Леттов-Форбек не мог испытывать каких-либо теплых чувств к нацистскому режиму. В то же время он продолжал поддерживать дружеские отношения со своим бывшим врагом Яном Смутсом, чьи продуктовые посылки из Южной Африки очень пригодились старому солдату в самые трудные послевоенные годы.

В 1964 году, уже незадолго до своей смерти, Пауль фон Леттов-Форбек вновь приехал в Восточную Африку. Бывшие аскари, состарившиеся вместе со своим командиром, устроили ему самый теплый прием. Бывший полковник еще раз прошел по местам давних боев и рейдов, которые поставили его в число наиболее успешных партизанских командиров в мировой военной истории.

ПЫ.СЫ : Когда в 1964 году прославленный генерал Леттов-Форбек умер, то бундестаг ФРГ решил сделать красивый шаг – разыскать в Африке оставшихся в живых чернокожих германских партизан, и выплатить им премию за беззаветную службу Империи.
В Танзанию, в город Дар-эс-Салам вылетел банковский представитель. И там он столкнулся с трудностью – КАК (!?) можно определить, что данный пожилой человек воевал под началом легендарного командира? Времени-то прошло много – 46 лет. Многие бойцы уже умерли. Ни у кого не осталось подтверждающих документов.
Тогда старые солдаты-негры стали приносить ветхие куски-ошмётки германской униформы – в знак подтверждения своей службы. Но, к сожалению, это не могло служить доказательством.

И тогда банкир нашёл выход. Он сам был участником Первой Мировой. И каждого пришедшего за деньгами он стал проверять на знание строевой подготовки и на правильное выполнение команд. Оказалось, что никто из негров НЕ ЗАБЫЛ ни единой команды на немецком языке.
«Рав-няйсь!», «смир-но!», «нале-во!», «напра-во!», «кру-гом!», «заря-жай!», «коли-руби!», «стой! раз-два!» - всё это старые солдаты выполняли правильно и с большой охоткой. За что и получили обещанную премию.
Вот так вот, военная муштра не забывается! Муштра – она и в Африке муштра

К сожалению одной из болезненных проблем африканского континента являются многочисленные гражданские войны, которые происходили практически в каждой второй африканской стране. Только за прошлый 20-й век в Африке было, по меньшей мере, несколько десятков таких военных конфликтов, часть из них перешла из века 20-го в век 21-й и продолжается до сих пор. В чем причина этого, почему одни африканцы, вместо того, чтобы жить в мире и согласии убивают других, таких же африканцев? Причин этому по нашему мнению несколько, и одна из них — последствия европейского колониализма.

Дело в том, что большинство африканских стран еще в начале 20-го века были чьими-то колониями: английскими, французскими, немецкими, португальскими, и только в 50-е годы началось движение за независимость африканских народов, и образования национальных государств. И вот тут то зарыта главная проблема — при образовании тех же национальных стран уже экс-европейские колонизаторы соединили несоединимое, различные племена, имеющие разную культуру, традиции, ментальность (да-да африканские народы такие же разные, как и, скажем, европейские) оказались гражданами одной страны. Конечно, это не могло не вызвать конфликты. (Впрочем, у нас в Украине ментальность у людей вроде как похожая, чтобы убедиться в этом достаточно просто отправится в автобусное путешествие по маршруту Днепропетровск Бердянск , но, тем не менее, это не уберегло от конфликта на востоке нашей страны).

Характерным примером такого конфликта стала гражданская война в Нигерии, которая длилась с 1967 по 1970 год. Ее причиной как раз было культурное и религиозное расхождение местных племен — север Нигерии населяли мусульманские племена Хауса, которые уже много веков исповедовали ислам, вели кочевой образ жизни, имели сильные патриархальные традиции. На юге жили племена Ибо, которые еще в 19-м веке усилиями европейских миссионеров приняли христианство. Ибо отличались большей демократичностью и свободолюбием, если у Хауса все решал местный султан, располагающий фактически неограниченной властью, то в племенах ибо хоть и были свои вожди, но все важные решения принимались на коллективном совете всех жителей того или иного племени (настоящая демократия по-африкански). И вот эти два таких разных народа, разных и по традиции, культуре, ментальности, религии наконец, волей англичан (Нигерия была английской колонией) стали согражданами одной страны.

Что было дальше не трудно догадаться, каждая из этих двух групп стремилась возглавить политическое руководство Нигерией, сначала это удалось сделать Ибо, и их представитель Джонсон Иронси стал временным президентом страны, но в результате военного переворота совершенного северными племенами Фауса он был убит, а власть уже захватил их ставленник, генерал Якубу Говон. С этого момента и началась настоящая гражданская война, военные Ибо и Фауса начали азартно отстреливать друг друга, страну захлестнула волна насилия, очень быстро еще и переросшая в конфликт на религиозной почве: нигерийцы-мусульмане Фауса с рвением взялись убивать своих сограждан Ибо, которые были христианами. Последние тоже в долгу не оставались, следуя ветхозаветному «око за око, зуб за зуб». Одним словом нигерийские мусульмане и христиане убивали друг друга как в наше «старое доброе» европейское средневековье, только вместо луков и копий у них были автоматы Калашникова и старые добрые советские танки Т-34, которые охотно поставлялись Советским Союзом в африканские страны.

А вообще-то, чтобы этого избежать, им бы просто по-хорошему лучше было бы быть гражданами разных стран, где бы каждая жила согласно традициям своих племен, но как говорится, имеем то, что имеем.

Еще одна причина гражданских конфликтов в Африке второй половины прошлого века была холодная война условно говоря двух мировоззрений: западного, капиталистического, и советского, коммунистического. Впрочем, жертвами этой войны становились не только африканские страны (вспомним войну в Корее, Вьетнаме), но и они тоже. Ярким примером здесь является гражданская война в Анголе между прокоммунистической группировкой МПЛА, и партией УНИТА, возглавляемой харизматичным ангольцем Жонашом Савимби, бывшем другом самого президента США Рональда Рейгана.

Ангольские коммунисты МПЛА активно поддерживались Советским Союзом и Кубой, с их стороны активно воевали кубинские добровольцы, в Анголу отправлялись советские советники и специалисты (вот здесь http://www.bratishka.ru/archiv/2011/1/2011_1_4.php можете почитать воспоминания одного такого специалиста про «африканский Афганистан») и конечно же оружие и военная техника. УНИТА и упорному антикоммунисту Савимби помогала «проклятая империалистическая Америка», и соседняя Южно-Африканская республика, которая никак не хотела иметь на своих границах «коммунистическую заразу».

В заключение хотелось, чтобы в новом веке гражданские конфликты касались африканских народов все реже, а то и вовсе исчезли, чтобы все африканцы, да и не только африканцы, а вообще все люди жили в мире и любви, как говорили когда-то хиппи: «Make love not war ».

Спорить о боевых качествах итальянцев заинтересованные лица могут долго и нудно. Особенно по Второй мировой. Впрочем, разговор не о том. Хочу рассказать о малоизвестной странице - организованном в Восточной Африке группой итальянских офицеров сопротивлении силам союзников.

После победы в эфиопской войне 1935-36 гг. была создана т.н. Итальянская Восточная Африка, с которой Муссолини планировал начать создание второй Римской империи. В регионе сосредоточили несколько десятков тысяч итальянских войск, в помощь которым придавались отряды из местных жителей. А это уже была реальная угроза британским владениям в Сомали, Кении, Египте и Судане.С вступлением Рима в войну итальянцы всерьёз вознамерились прервать артерию, связывающую Средиземное море и Индийский океан - Суэцкий канал. Более того - они захватили Британское Сомали. После этого удача кончилась - британцы были злее, а у итальянцев - серьёзные проблемы со снабжением. Уже через несколько месяцев британцы вернули своё и развернули успешное наступление.
Ещё в ходе боёв 1940-41 гг. часть итальянских офицеров отдала должное удобству партизанской тактики, в частности - используя отряды из местного населения.

Итак, 28 ноября 1941 года капитулировал последний крупный итальянский гарнизон в Африке, которым командовал вице-король и генерал-губернатор Итальянской Восточной Африки Гульельмо Наси. Однако не все потомки легионеров согласились, что это окончание их эпопеи. Почти 7000 итальянских солдат продолжили воевать в Эфиопии, Эритреи и Сомали против британцев, надеясь на скорую победу Роммеля и возвращение тени ликторских фасций над всем Средиземноморьем. Впрочем, названное количество партизан, вероятно, на практике было на порядок меньшим.
Причём партизаны даже не всегда были итальянцами, часто последними были только командиры, остальные же - представители местных племён. На севере Эфиопии действовали партизаны майора Гобби.
В начале 1942 г. партизаны появились в Эритрее (группа капитана Алоизи, помогала итальянским военнопленным бежать из британских лагерей) и Британском Сомали. Большинство отрядов подчинялось приказам генерала Муратори, ранее возглавлявшего фашистскую милицию в колонии). Один из главных его успехов - инспирирование антианглийского восстания племени азебо-галла североэфиопского народа оромо, которое британцы и эфиопы сумели подавить только в начале 1943 года.
Кроме собственно партизан было в Африке и итальянское подполье. Так, полковник Лючетти создал в крупных городах бывшей Итальянской Восточной Африки подпольную организацию «Фронт Сопротивления» (Fronte di Resistenza), занимавшуюся шпионажем и диверсиями. В свою очередь, ещё в сентябре 1941 г. чёрнорубашечники создали в Эфиопии организацию «Сыны Италии» (Figli d’Italia), которая принялась за террор против британцев и итальянцев, пошедших на сотрудничество с ними.

Были и прочие отряды - полковника Кальдерари в Сомали, полковника ди Марко в Огадене (восток Эфиопии), под полковника Руглио в Данакиле (горная система на северо-востоке Эфиопии, на юге Эритреи и на севере Джибути), центуриона чернорубашечников (капитан фашистской милиции) де Варде в Эфиопии. Действовали они довольно успешно - британцам пришлось перебрасывать в этот район дополнительные подразделения из Судана и Кении, включая бронетехнику и авиацию. Вспомнили и опыт англо-бурской войны - значительную часть итальянцев в прибрежных районах Сомали согнали в лагеря интернирования (в т.ч. - дабы исключить их взаимодействие с японскими подлодками).

К тому же, поддержка местного населения итальянскому сопротивлению начали угасать в конце 1942 г. после поражения Роммеля под Эль-Аламейном. К тому же партизанам не хватало современного вооружения и боеприпасов. С другой стороны, у партизан появился скрытый союзник из числа вчерашних врагов - император Эфиопии Хайле Селассие I, якобы обещавший свою поддержку в обмен на уступки в случае победы немецко-итальянской коалиции в Африке.Впрочем, информация о переговорах базируется на воспоминаниях участников и может быть, так сказать, слегка приукрашена. Ещё одним серьёзным ударом по подполью стал арест полковника Лючетти.

Сопротивление итальянских партизан держалось до лета 1943 г., отдельные сложили оружие уже осенью. Последним из офицеров-партизан был полковник Нино Трамонти, воевавший в Эритрее.

Были у африканских партизан и свои супермены - скажем прозванный британцами «командиром-дьяволом» лейтенант Амедео Гийе. Возглавляемый им кавалеристский отряд амхара терзал британские посты и конвои, затем он создал в Эритрее партизанский отряд из представителей народности тиграи.
В августе 1943 г., избежав пленения, он сумел выбраться на родину и даже уболтал минобороны выделить самолёт с боеприпасами для итальянцев, воевавших в Эритрее. Замысел сорвался лишь ввиду подписания командованием взбалмошного лейтенанту перемирия с западными союзниками.

Вообще-то у лейтенанта - крайне интересная биография, поэтому остановимся на ней более детально. Амедео происходил из дворянской семью родом из Пьемонта и Капуи, в 1930-м закончил Академию пехоты и кавалерии в Модене. Превосходный всадник, он был членом итальянской олимпийской команды на Берлинских Играх 1936 г. Затем воевал в Эфиопии, пошёл добровольцем на Испанскую гражданскую войну.
Там он стал адъютантом генерала Луиджи Фруши (заместитель командующего Корпуса итальянских добровольцев, затем командир 20-й итальянской дивизии «Фриули»), причём - без какой-либо помощи влиятельных родственников. Затем там же в Испании командовал ротой ардити (условно говоря - спецназа) в дивизии «Фямме Нере», потом - подразделение марокканцев, получил Серебряную медаль за храбрость. Затем послужил в Ливии, где был в фаворе у местного губернатора.
По возвращению в Италию Гийе неодобрительно отнёсся к сближению родины с Рейхом и росту антисемитизма в Италии, а потому попросился в Восточную Африку. Тут он занимался, условно говоря, контртеррористической операцией - возглавляя борьбу с повстанцами, верными императору-изгнаннику Хайле Селассие I. Как вы понимаете, вскоре ему этот опыт весьма пригодился, только уже с другой стороны…

Созданный им в 1940-м году отряд в 2500 штыков назывался Gruppo Bande Amhara и активно действовал в тылах британцев. Банде - не наша «банда», а итальянское название для нерегулярных полупартизанских частей, сформированных из туземцев. Итак, этот отряд насчитывал всего лишь 6 офицеров-европейцев, несколько капралов-эритрейцев, остальные же - кавалеристы-амхары (народ в Эфиопии), в основном - на верблюдах, и йеменцы-пехотинцы. Учтите, что Гийе был всего лишь лейтенантом, но сумел командовать таким крупным соединением.

Затем лейтенант формирует уже 5-тысячный кавалеристский отряд из эритрейцев, именуемый Gruppo Bande a Cavallo или Gruppo Bande Guillet. Среди своих солдат командир пользовался непререкаемым авторитетом, а британцам испортил решительными и храбрыми акциями уже столько крови, что и заслужил уже упомянутое прозвище «дьявола-командира». Впрочем, Гийе был достойным противником, играл хоть и дьявольски хитро, но честно, благодаря чему получил ещё два прозвища - «Рыцарь из прошлого времени» и «Итальянский Лоуренс Аравийский».
В конце 1940 г. англичане загнали лейтенанта с его бригадой в тиски. И лейтенант решился на немыслимое - конную атаку на британскую бронетехнику. Гийе лично возглавил подчинённых, забрасывающих противника ручными гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Окружение было прорвано. Интересно, что буквально год перед этим именно стараниями итальянских военных корреспондентов была создана красивая, но недостоверная легенда о «безрассудных поляках, атакующих в конном строю немецкие танки».

Отряд Гийе нёс тяжёлые потери в боях с превосходящими силами противника (порядка 800 человек убитыми за два года), но продолжал терзать вражеские позиции. Амедео не уставал подчёркивать доблесть своих подчинённых, говоря, что «эритрейцы - это пруссаки Африки, но без недостатков пруссаков». После поражения итальянцев в Восточной Африке он спрятал мундир на ферме итальянцев и начал собственную войну против англичан, подтвердив своё реноме «дьявола». Даже после поражений он сумел самостоятельно достичь Йемена (попутно работая разнорабочим и продавцом воды), где подружился с сыном имама и тренируя местных солдат. А уж оттуда выбрался в Италию на корабле Красного Креста.
Как вы знаете, в Эритрею Гийе вернуться не удалось, но его повысили до майора и приписали к военной разведке. И вот тут - очередной сценарий для остросюжетного сериала - ввиду того, что Италия уже не была союзником Рейха, Амедео приписывают связным к британским спецслужбам. Более того - он стал сотрудничать и даже подружился с полковником Харари.
А тот, кстати, командовал именно тем отрядом коммандос, который безуспешно пытался поймать Гийе в Африке. Вояки быстро нашли общий язык и провернули пару-тройку до сих пор засекреченных операций в северной части Италии, всё ещё оккупированной немцами. В 1944-м Амедео женился, позже у него родились двое сыновей.

С упразднением монархии Амедео планировал покинуть страну, но лично Умберто II попросил героя Африки служить своей стране при любом правительстве. Амадео, сохраняя верность Савойской династии даже после её падения, не мог ослушаться и пошёл в университет, учить антропологию. Позже он - на дипломатической службе, представляя Италию в Йемене, Иордании, Марокко, и, наконец, в качестве посла в Индии. Затем поселился в Ирландии, проводя на родине зимние месяцы.
В 2000 г. он был удостоен почетного гражданства города Капуя, а президент Италии вручил ему Большой крест Военного ордена Италии, высшую военную награду страны.
В следующем году он посетил Эритрею, где его встречали тысячи восхищённых сторонников, включая бывших подчинённых Амедео. Кстати, Гийе умер, вы не поверите, не так давно - в 2010-м, в возрасте 101 (!) года, на двадцать лет пережив жену. Его столетие отметили специальным концертом в палаццо Барберини в Риме. В 2007-м итальянское телевиденье сняло о нём документальный фильм. Гийе - один из наиболее награждённых итальянских военнослужащих, в его «активе» - также награды Испании, Египта, Ватикана, ФРГ и Марокко.
Или вот капитан итальянской разведки Франческо де Мартини, который в январе 1942 года взорвал склад боеприпасов в эритрейском порту Массауа. В Королевскую итальянскую военно-информационную службу (а именно так именовался итальянский Абвер) попал из танковых войск, в горы ушёл сразу после поражения - в ноябре 1941 года. После диверсии в порту де Мартини захватили, но он сумел сбежать в Йемен, потом вернулся в Эритрею. Тут сколотил из местных матросов группу, которая на небольших парусных лодках успешно действовали в Красном море, собирая разведсведенья о британцах, которые передавали в Рим.
В августе 1942 г. капитана таки захватили британские командосы в плен после очередной диверсии. На родину он вернулся в 1946 г. и, кстати, получил за африканские художества ни много, ни мало - высшую награду Италии за подвиг на поле боя - золотую медаль «За воинскую доблесть». Дослужился де Мартини аж до бригадного генерала (1962) и умер в 1980 г. в возрасте 77 лет.
А вот немецкий Железный крест за африканское партизанство получила женщина, более того - представитель довольно мирной профессии - военный врач Роза Данелли, член Fronte di Resistenza. Она лично сумела взорвать (и, кстати, выжила) основной склад британцев в Аддис-Абебе в августе 1942-го. Тем самым лишив противника новейших пистолетов-пулемётов «Стен», которые англичанам существенно бы пригодились.
Итальянская партизанская война не оказала, естественно, существенного влияния на общий ход войны, даже Роммелю не сильно помогла. С другой стороны, действуя в сложных условиях, без подкреплений и снабжения, партизаны сумели оттянуть на себя сравнительно большие силы британских и эфиопских войск, а так же снабжали Рим разведданными, провели ряд успешных диверсионных акций. В конце концов, эта самоотверженная борьба хотя бы немного поколебала образ безвольного и трусливого итальянского солдата.